Вглядись в его лицо
Шрифт:
— Мама, что ты сделала? — Уилл захлюпал носом.
— Не знаю, милый. По-моему, ничего страшного.
— Почему они так выли?
— Чтобы все знали, что они едут, и пропускали их.
— А зачем они здесь?
Элен вздохнула про себя.
— Наверное, я ехала слишком быстро. Сейчас все выяснится.
— А почему ты ехала слишком быстро?
— Милый, посиди спокойно и немного помолчи.
Элен наблюдала за патрульной машиной. Распахнулась дверца, и из машины вылез высокий молодой полицейский. Он направился к ней. Элен нажала кноку стеклоподъемника.
— Здравствуйте. В чем дело?
— Пожалуйста, предъявите водительское удостоверение и документы на машину.
— О нет! — Элен вдруг поняла: у нее нет с собой ни того ни другого. Она не взяла с собой дамскую сумку. Ведь они собирались идти пешком в Шортридж-парк, а потом она неожиданно изменила планы. Она сняла солнечные очки и потерла глаза. — Сегодня у меня определенно неудачный день. Я оставила их дома!
Полицейский нахмурился и смерил ее подозрительным взглядом.
— У вас нет при себе никаких документов?
— Нет. Извините. Забыла дома. Клянусь. Что я нарушила?
— Заехали на остановку общественного транспорта.
— Извините, я ее не заметила. Я искала дорогу, которая ведет в Филадельфию.
— Мама, что ты натворила? — крикнул Уилл.
Полицейский нагнулся к окошку и оглядел мальчика на заднем сиденье.
Элен охватил страх. Что, если в полицейские участки тоже разослали фотографии похищенных детей? Что, если Тимоти Брейверман объявлен в федеральный розыск? Что, если этот полицейский каким-то образом примет Уилла за Тимоти? Элен сама не знала, отчего она так волнуется. Может, у нее начинается паранойя? Но она никак не могла успокоиться.
— Смышленый малыш, — заметил полицейский улыбаясь.
— Спасибо. — Элен выдохнула и крепче сжала руль, чувствуя, как бьется сердце.
— Какой-то он вялый, — заметил полицейский.
Из его рта на морозе вырвалось облачко пара. Он не сводил с Уилла взгляда, и Элен приказала себе успокоиться. Она нервничает, как будто совершила какое-то преступление, а ведь она не сделала ничего плохого!
— Просто устал.
— Ничего я не устал! — завопил Уилл.
— У меня племянник такой же. — Полицейский снова улыбнулся. — Ладно, мисс, считайте, что сегодня вам повезло. Я не оштрафую вас за то, что у вас нет документов. Главное, чтобы такая забывчивость не вошла у вас в привычку. Договорились?
— Да! Огромное вам спасибо! — ответила Элен дрожащим голосом.
— Когда ведете машину, смотрите на дорогу и не разговаривайте по мобильному телефону.
— Не буду. Клянусь! Спасибо.
— До свидания. Смотрите, осторожнее, когда будете перестраиваться.
Полицейский отошел от машины, и Элен подняла стекло. Полицейская машина проехала мимо, она испустила вздох облегчения и посмотрела в салонное зеркало. Уилл сладко спал, голова свесилась на грудь. На щеках еще блестели дорожки от слез, как следы улиток в саду.
Элен завела мотор; пришлось довольно долго ждать, когда удастся перестроиться. Наконец, она покатила по шоссе. Хотя лоб у нее покрылся испариной, сердце билось ровно,
Голова по-прежнему болела. Как жаль, что нет мамы! Ей очень нужно с кем-то поговорить о Тимоти Брейвермане, посоветоваться. Мама бы сразу сказала, что делать.
С ней что-то не то. Хлопнулась в обморок в кабинете редактора. Сорвала срок сдачи статьи. Если она не возьмет себя в руки, ее выгонят с работы. Сара будет счастлива занять ее место. Чтобы бороться, ей нужна более ясная голова.
Поток машин двинулся вперед. Элен нажала на газ.
Она передумала. Они поедут не домой, а в другое место.
38
— Здравствуй, папа, — сказала Элен, закрывая за собой и Уиллом входную дверь.
— Дедушка!
Поспав в дороге, Уилл повеселел. Из-за пробок они добирались до западного Честера больше часа.
— Ах ты мой милый! — Лицо отца осветилось, глаза под набрякшими веками засверкали. — Какой приятный сюрприз! А ну-ка, иди сюда! — Он наклонился к Уиллу и поднял его на руки.
Уилл, как обезьянка, обхватил его ногами.
— Папа, не забывай о своей спине, — предупредила Элен, хотя отец выглядел здоровым, только лицо слегка покраснело. Сегодня на нем был его любимый желтый свитер и брюки цвета хаки.
— Ты что, шутишь? Да мне в жизни не было так хорошо! Как я скучал по своему внучку!
Уилл теснее прильнул к деду.
— Дедушка, я съехал с крутой горки!
— А ну, рассказывай.
Отец понес Уилла в гостиную. Элен сняла шапку и пуховик, положила на стул и огляделась. Ковер скатан, под ним скучный желтый квадрат деревянного пола. Повсюду стоят коробки.
— Мы съехали с горы всего один раз, больше мама не разрешила. — Уилл поднял указательный палец, когда дед спустил его на пол. Затем он расстегнул «молнию», кое-как высвободил руки, ноги и швырнул надоевший комбинезон на пол.
— Почему же мама не разрешила, Уилли-Билли?
— Сказала, горка слишком крутая.
— Ух, жадина! — Отец показал Элен язык, отчего Уилл неудержимо расхохотался.
— Мы не вовремя? — Элен обвела рукой коробки. — Ты сейчас, наверное, собирал вещи?
— Нет. — Отец отнес Уилла на диван и сел, посадив внука себе на колени. — Подготовкой к переезду занималась Барбара. На сегодня она свою работу закончила.
— Ты, кажется, еще не выставил дом на продажу? Я не видела объявления…
— Еще нет, но скоро выставлю. Франк Ферро уже интересовался. — Отец жестом показал небольшую коробку, стоящую на телевизоре. — Там личные вещи твоей матери, фотографии, всякие безделушки. Может, заберешь их к себе?
— Да, спасибо, — сказала Элен. Она представила, как Барбара пакует в коробку мамины вещи, и ей стало не по себе.
— А где мой Паровозик Томас? — закричал Уилл, изумленно оглядываясь по сторонам и не видя большой коробки с игрушками, которая всегда стояла в углу.