Вход и выход. Эпизод 1
Шрифт:
– И как ты собираешься её спасать? – Иван закинул ногу на ногу и сложил руки на груди. Были бы очки, он бы поправил их, как сделал бы психиатр, к которому он вряд ли затащит своего товарища. И психиатр обязательно упек бы Илюху в психушку. А как не отправить на лечение умственно заторможенного мужика с горящими глазами, который слышит голоса в голове? Эх, повезло бугаю, что напротив него сидит Корский, а не врач, специализирующийся на душевных хворях! Ведь только он, Корский, знает, откуда пришел этот детинушка и никому об этом не расскажет, иначе рискует оказаться с урсианином
– На следующей станции выходим. Там будет лес. Мы должны найти скалу, отмеченную каким-то знаком… В скале и томится моя красавица.
– А если…– Иван вдруг вспомнил сказку Пушкина о мёртвой царевне, но отогнал от себя эту мысль. Слишком уж абсурдной она была: царевна в хрустальном гробу, с которой у великана установилась телепатическая связь. Даже, если предположить нечто подобное, только за полгода от царевны должны остаться лишь кости. Может, мумифицированные останки, если повезёт. Ну, хочет её найти, пусть ищет. Флаг ему в руки! – А вдруг она окажется… не красавицей? Что ты будешь делать с ней?
– Ну… – Славнопобедский в задумчивости сморщил лоб. – Пошлю её на х… Главное – спасти её, как она просит. А дальше – вон из моей головы! Вон!
– Понятно, – Корский поднялся, подхватил сумку гиганта. – Скоро наша остановка. Пошли на выход!
Пройдя по перрону мимо одноэтажного здания, которое вокзалом можно было назвать с большой натяжкой, друзья по узкой дорожке стали углубляться в лес.
Илья шёл первым, Иван плелся позади него, озираясь по сторонам, пытаясь запомнить хоть какой-то ориентир на случай, если они заблудятся. Но тщетно: все деревья, пни и коряги на земле казались ему абсолютно одинаковыми.
Славнопобедский то уверенно шел вперёд, то останавливался, то резко поворачивал налево или направо, то снова останавливался. Со стороны казалось, что он идёт по запаху, как охотничья собака, которая то чует запах дичи, то теряет след. Внезапно он вдруг заговорил:
– Та девка, которую я ищу, из моего мира, то есть из Урсии. Она – дочь царя Димитрия…
– Его же прозвали Жопой за чрезмерную жадность, да? – с усмешкой уточнил Иван.
– Точно. Была у него жена – Мила Прекрасная, которая родила ему дочь Лану. Лану в народе прозвали Дылдой. Наверное, потому, что она была высока, как я…
– А тебя как прозвали? Ты ведь тоже не маленький?
– Да, я не маленький. Только я сидел всё время в каталке, а потому народ просто не догадывался о моих истинных размерах… Ты будешь меня слушать или предпочитаешь слушать звуки собственного дыхания и шум леса?
– Всё, молчу! – Корский изобразил, что застегивает рот на молнию.
– Однажды Мила слегла с какой-то хворью. Ни лекари, ни царская чародейка ей не помогли, а потому она умерла. После её похорон царь наш Димитрий пятый начал скучать и, чтобы не спиться от тоски, женился во второй раз на дочери царя Скинии – Митане. А Митана та – стерва страшная, Лану невзлюбила и в какой-то момент опоила её зельем, которое украла у царской чародейки. Только зелье то не убило Лану, а усыпило. Посовещавшись
– Это тебе девка из твоей головы рассказала? – вырвалось у Ивана. Увлеченный рассказом товарища, он забыл, что обещал молчать.
– Нет, – Илья вздохнул. – Это мне люди в Урсии рассказывали. У нас, знаешь ли, новости о царской семье кому попало не рассказывают. От Ланы я просто узнал её имя, и то, что она – дочь Димитрия Жадного. Остальное вспомнил… Димитрий наш, Жопошник, думал, что Лана в твоём мире обязательно проснется, но она пролежала лесу, спрятанная в землянке и не проснулась ни через пять, ни через десять дней и не проснулась. Но выглядела живой. И падалью от неё не пахло. Тогда Димитрий, опять же, по совету своей чародейки, решил заточить дочь в скалу. И, раз я слышу голос Ланы, она или уже не спит, или я должен как-то её пробудить ото сна. Но для начала нужно найти эту скалу, будь она неладна.
– До темноты найдём? – Корский вопросительно посмотрел на своего большого друга.
– Не ссы… в трусы, – не оборачиваясь, ответил Илья. – Почти пришли.
Миновав бурелом и заросли колючего кустарника, они наконец-то вышли к скале, утыканной молодыми сосенками.
В поисках «какого-то знака» Славнопобедский начал осматривать и ощупывать каждую неровность на скале, даже стучал по ней своими пудовыми кулаками, но ничего похожего на знак так и не увидел.
– Может, нужно подняться выше? – предположил Иван.– Может, зря мы у подножия ходим?
– Нет, – твердо сказал великан. – Вход внизу.
– А вдруг… – Корский хотел сказать, что нужно поискать другую скалу, но замолчал, услышав странный шум, словно кто-то кряхтел от натуги. На этот звуки пошёл Славнопобедский.
Обогнув выступ, похожий на огромный клык, друзья увидели пожилую женщину, усердно пытающуюся сдвинуть валун, по форме напоминающий панцирь черепахи. В качестве упора она использовала клюку.
Услышав звуки шагов за спиной, старушка оглянулась, погрозила мужчинам клюкой и поковыляла прочь.
Глядя на удаляющуюся сутулую спину, Иван вспомнил, что раньше уже видел эту женщину. И была их встреча в тот самый вечер, когда из портала вышел Илья, когда Корскому и самому посчастливилось побывать по ту сторону портала, о которой мало кто знает.
Черт побери, но кто эта старуха и почему появляется именно там, где происходит нечто необъяснимое, какая-то чертовщина?
– Женщина, постойте! –крикнул Иван. – Не бойтесь нас, я просто хочу спро…
– Иди ты на х… – как и в тот раз, ответила бабка и скрылась за кустами.
Мужчины подошли к валуну, над которым корпела старушенция. На камне был высечен кельтский крест.
– Вот этот знак, – уверенно заявил Славнопобедский, указывая рукой на камень. – Что-то мне подсказывает, что бабка искала то, что ищем мы. И наше появление в её планы не входило. Ей это не понравилось.
Корский пожал плечами.
– Похоже, это я ей не нравлюсь. Она меня уже дважды посылала на х…
– Как я понял, вы раньше встречались, да? – Илья пристально посмотрел на Корского.