Входи, открыто!
Шрифт:
Саня дипломатично молчал.
— Ляля? Это Ляля? Я ж с ней знакома, — обрадовалась Вера. — Она в киноцентре работает. А какое предложение, Александр Павлович? Может, я могу…
— Ты не можешь! — неожиданно резко заявил вальяжный Всеволод Андреевич и ушел к себе в комнату.
— Нет, Вера, вряд ли вы с ней знакомы, она не в киноцентре, она в издательстве работает, — пояснил Саня, стараясь загладить Севину грубость. — Ляля — она только для близких друзей, а для всех остальных — Елена Игоревна Калашникова. Милая, умная женщина. Главный адрес моего детства знаете какой? Покровка, дом 46,квартира 16.В детстве я, можно сказать, жил в
Успокоившись, что ему не нужно никуда ехать, Александр Павлович заволновался о судьбе старой московской квартиры, каких уже не много в Москве осталось. Что там сумасшедшая Лялька затеяла? Какой ремонт? Неужели евро? С нее станется! Если евро, нужно остановить! Дорожить надо такой квартирой, а не ремонтировать! Хотя, конечно, разумный ремонт квартире не повредит. В общем, и с Лялей, и с ремонтом следовало, конечно, разобраться, но не сегодня, не завтра, не послезавтра. Без помощи Лялька особо не развернется, так что время терпит. Потерпит и нетерпеливая Лялька.
— Может, ваша Ляля мне с работой поможет? — прервала Вера неожиданным вопросом его размышления.
— Вряд ли. Вы же, кажется, сказали, что книг пока писать не умеете. А она как раз по книжной части. Хотя, может, курьером?
Телефонный звонок прервал их беседу. На этот раз звонил в самом деле Иващенко. Он спрашивал, можно ли назначить встречу на понедельник. Понедельник был тяжелым днем. Саня выторговал вторник. Иващенко уточнил часы, когда будет в офисе и его можно будет застать.
Саня согласился, повесил трубку и со вздохом сообщил:
— Во вторник в одиннадцать едем в Москву! — И добавил: — Пока есть хоть немного времени, пойду поработаю.
Вторник выдался хмурым. Саня смотрел вперед на серую ленту дороги, мучился, что теряет драгоценное время, думал об Иващенко и сценарии с раздражением. И тут же себя успокаивал: нечего злиться и петушиться, сколько он сил на свой сценарий потратил! И если можно сделать это дело, нужно его сделать.
Вера и Сева на заднем сиденье никак не могли договориться, где им встречаться и откуда ехать в Посад, раз Сева должен забрать мольберт, папки, краски, а Вера — сумку с вещами.
— Я заеду за вами в редакцию, — сказал Саня, не оборачиваясь, устав их слушать. — Ждите, пока не приеду. Если сумка подъемная, лучше забрать ее прямо сейчас. На обратном пути заглянем в мастерскую и заберем Севины причиндалы, раз их много. Только пусть все будет готово.
— Вот это я понимаю государственный ум! Вмиг разрешил все проблемы, — восхитился Сева. — Ну, тогда всем привет! Я высаживаюсь первым. Поеду в мастерскую своим ходом, соображу, что буду брать.
Саня остановил машину, и Сева вышел на перекрестке. Вера попросила высадить ее поближе к центру. Она помахала ему на кольце, и Саня поехал дальше встречаться с Иващенко. Раздражение не проходило, он думал, что даром теряет время, что исход будет тот же, что всегда, и на черта сдалось ему дурацкое телевидение!
Вера не спеша перешла улицу по подземному переходу и направилась к остановке. По кольцу она как раз доберется до Курского, а оттуда рукой подать до Яковлевского переулка, где ее подруга снимает
С подругой Вера не созванивалась, о своем прибытии в стольный город не сообщала. Не хотела напрягать Александра Павловича, лишний раз обращаться с просьбой. Да и не было особой необходимости. У Веры были свои собственные ключи и от входной двери, и от комнаты. Нет Марины, заберет сумку, напишет записку, что нашла жилье за городом, и привет! А если дома, то придется чай пить. Если честно, Вера хотела бы обойтись без разговоров. Не о чем пока было разговаривать.
Остановившись на площадке, Вера полезла за ключами и не нашла их. Порылась в сумочке, потом в карманах — пусто! Даже носового платка нет. Неужто обокрали? Вот это был бы номер! Да нет! Наверняка и ключ, и платок забыла в Посаде! Ладно, беда невелика! Квартира-то коммунальная, всегда кто-то дома.
Вера нажала на кнопку звонка. Дверь открыла тетя Паша, злорадно сообщила, что Марины нет, когда придет, неизвестно, и захлопнула перед носом Веры дверь. Тетя Паша не одобряла Марининого великодушия, ей не нравилось, что у той постоянно кто-то ночует.
Вера не стала звонить второй раз и просить разрешения посидеть в тепле на кухне. Что же делать-то? Погулять она погуляет. В конце концов, в магазине погреется. А что, если Марины и через час не будет, и через два? Не гонять же то и дело по коридору тетю Пашу, она озвереет и вообще открывать перестанет. И вдруг глаза у Веры озорно блеснули. «А пойду-ка я попью чайку с Еленой Игоревной Калашниковой, если она дома, конечно. От нее и позвоню разок-другой!»
Подумала и пошла. От Яковлевского до Покровки совсем близенько. По Лялину переулку к Ляле пойдет. Смешно!
«Передам привет от Александра Павловича, скажу, что он мне поручил осведомиться, нет ли для меня какой работы. Может, им курьер в самом деле нужен?» — думала она по дороге и прикидывала, как начнет разговор.
Дом нашла быстро. В подъезд вошла вместе с какой-то женщиной, с ней вошла и в лифт, а в ответ на вопрос: какой этаж? — уверенно ответила: четвертый. И не ошиблась. Позвонила в шестнадцатую квартиру и уже открыла было рот, чтобы сказать: я к вам от Александра Павловича, как молодая небольшого роста женщина, отворившая дверь, раздраженно задала вопрос ей:
— Почему вы вчера не пришли?
— А я разве должна была вчера прийти? — изумленно спросила Вера, стараясь припомнить, уж не говорил ли чего про ее визит Александр Павлович.
— Должны! Мы же договаривались! Я вас целый день вчера прождала. Если не могли прийти, почему не позвонили?
Вере стало любопытно, кого это так ждала вчера целый день Елена Игоревна и кто надул ее и сегодня?
Увидев развал в коридоре, обрывки обоев по стенам, она сообразила, за кого приняла ее хозяйка. За маляршу! И чуть не рассмеялась вслух. Но не рассмеялась.