Входи, открыто!
Шрифт:
Пельмени Ляля ела молча и все корила себя за Саню. Ей-то казалось, что она к нему хорошо относится, а на деле выходило другое. Относилась она к нему, как к своей собственной руке или ноге. Часть необходимая, и ничего больше. Ей и в голову не приходило расспросить его как следует, что же у него-то делается? Работой он занят, или роман у него? Вот и нарвалась. Вот и получила. До седых волос будет вспоминать, как Санькину жену в малярши определила… А Вера какая умница! Заботливая, разумная, хозяйственная. Повезло Сане, ничего не скажешь! И опять поежилась,
Чайник Ляля сама сняла с плиты и достала банку с вареньем.
— Ох, Вера! Спасибо вам еще раз за ваше согласие, — сказала она, разливая по чашкам чай. — Саньке передайте мои поздравления. Он настоящее сокровище приобрел. Да я и сама его поздравлю.
Налив чай, она уже двинулась было к телефону.
— Погодите раньше времени поздравлять, — спокойно удержала ее Вера, — я вам скажу, когда поздравлять, тогда и поздравите.
— И то верно, — согласилась Ляля. — Вам виднее. Я и так не ко времени поторопилась.
Вера уже привыкла, что среди журналистов, киношников, писателей все немножечко сумасшедшие. Никогда ничего не дослушают, все сами тебе расскажут, и сами же потом удивляются, почему все идет шиворот-навыворот. Но Вера никогда не встревала в их фантазии, сидела и помалкивала. Она вмешивалась только тогда, когда фантазеры готовы были перейти к действиям. Тут-то она и направляла их деятельность в нужное русло и опять помалкивала, пока они фонтанировали. Ляля ей нравилась, она была простая, естественная. Ну и фантазерка, конечно, тоже. Вера прекрасно видела, что Ляле неловко за допущенный промах. Но если начать что-то объяснять, то неловкостей будет еще больше. Выдумки-то, они всегда проще обычных житейских дел, которые и объяснить невозможно. Поэтому она и молчала.
Молча они работали и во второй половине дня, пока не закончили красить окна.
От окон Ляля глаз не могла оторвать. Картины с белыми рамами — вот что такое мытые и покрашенные окна. И до чего же красивые картины! И что самое интересное, меняться будут! Уже меняются. Свет за ними меркнет, огни разноцветные вспыхивают…
— Теперь надо бы хоть одну комнату освободить, — сказала Вера. — И тогда потолок будем размывать и белить.
— Освободить хоть одну комнату? Это даже нам с тобой не по силам, — вздохнула Ляля, возвращаясь к действительности. — Хоть мы с тобой и очень могучие женщины. Придется каких-нибудь мужичков искать, сама видишь, какая мебель.
Вера оглядела дубовые стеллажи с книгами, буфет и покачала головой.
— Да, без мужиков не обойтись, — согласилась она. — Жаль, что Александр Павлович работает. Но один и он бы здесь не управился.
— Вы голову не ломайте, это моя забота, — сказала Ляля. Она называла Веру то на ты,
Вера подумала, что надо бы, конечно, рассказать Ляле, как обстоят дела на самом деле, а не в ее фантазиях. И думала уже, как к этому приступить. Ночевать она здесь, конечно, не собиралась. Не из каких-то особых соображений, а потому что завтра все равно здесь делать нечего. Рамы должны просохнуть. Ляле нужно мужиков искать, чтобы мебель двигали. А там видно будет. Она налила себе вторую чашку чаю и открыла уже рот, чтобы сказать, в каких отношениях они с Александром Павловичем, как вдруг в дверь раздался звонок. Ляля пошла открывать и увидела на пороге сияющего Саню.
— Что я сейчас тебе расскажу, Лялечка! — пообещал он. — Ты даже себе не представляешь!
— Представляю! — ответила она. — Твоя Вера у меня сидит, и я уже все знаю.
— Что — все? — изумленно спросил Саня, заглядывая в кухню. Увидев Веру, он изумился еще больше.
— Вот видишь, Верочка, Саня сам за тобой приехал, — продолжала Ляля. — Поезжайте, поезжайте! Если только Саня не хочет чаю попить. Я сейчас схожу, чашку еще поищу. — И она скрылась на балконе.
Вера поднялась с улыбкой навстречу Александру Павловичу.
— День сюрпризов! — воскликнул Саня. — Вы-то, Вера, что тут делаете?
— Занимаюсь ремонтом, — ответила Вера.
Саня почесал в затылке. Выходит, одна Вера откликнулась на Лялин призыв о помощи. Он невольно устыдился. Ему судьба подарок за подарком преподносит, а две милые молодые женщины сидят здесь по уши в грязи и занимаются грубой тяжелой работой. Он невольно вспомнил ухоженную Милочку на «ауди» и сравнил ее с Лялей и Верой в косынках и футболках. Париж, о котором он мечтал всю дорогу, съежился и исчез где-то в дальнем далеке.
— Устали? — спросил Саня сочувственно.
Вера молча кивнула.
Но сочувствие сочувствием, а радость радостью. И новостями он не мог не поделиться. Он вообще-то ехал даже не к Ляле, а к тете Лизе. Они столько раз с ней вместе в Париж ездили, что не грех было взять ее с собой, когда город мечты стал почти что ощутимой реальностью. Поговорить, поделиться.
Саня огляделся и вдруг отчетливо понял, что квартира стала совершенно другой, хотя пока еще многое стояло по местам. Вздохнув, Саня отправился к Ляле на балкон.
— Ты даже не представляешь, как все неожиданно на меня свалилось, — заговорил он и снова весь засветился. — Я и подумать ни о чем таком не мог! Раз, и все, абсолютно все перевернулось!
— Так оно и бывает, — отозвалась Ляля, глядя на него с пониманием. — Только так оно и бывает.
— Ты же помнишь, как я рвался в кино? Стену готов был проломить. Всех знакомых и незнакомых издергал. Теперь у меня на мази договор, а я думаю, то ли подписывать, то ли нет. Планы какие-то фантастические в голове крутятся, возможности необыкновенные я провижу, понимаешь?