Виа Долороза
Шрифт:
"Як думаешь?… Як думаешь?… Не наша с тобою кровь…"
Сидящие за столом напряженно молчали, а Бельцин вертел в руках карандаш, изредка ударяя им стол, – удар, оборот, удар, оборот… "Як думаешь?… Як думаешь?…"
Мерные удары в тишине кабинета – нудные, пронизывающие, как китайская пытка, – были невыносимы… Казалось, карандаш назойливым метрономом отсчитывает тягучее время. Когда молчание стало нависать тяжелой, давящей глыбой, карандаш в руках Бельцина вдруг пронзительно хрустнул и разлетелся по столу десятком мелких осколков. Бельцин широким жестом смахнул острые щепки в стоящую рядом корзину и вскинул глаза на сидящих.
– Значит так! – произнес он. – Тимур Борисович… (Хмурый взгляд на Чугая.) Тебе необходимо
Москва, наполнившееся скрежетом тяжелых гусениц, скрипом и рычанием военной техники, поползла слухами, задергалась… Люди в недоумении глядели на улицы с боевыми машинами и приникнув к приемникам, как совсем недавно, в доперестроечные времена, жадно ловили каждое слово заокеанских голосов и новых отечественных коммерческих радиостанций… Опять насущными стали извечные русские вопросы – "что будет?" и "что делать?"
Старый приемник на кухне в квартире Таликова натужно хрипел и трещал, стараясь изо всех сил удержаться на волне радиостанции "Эхо Москвы". Этим приемником Игорь пользовался редко, потому-то он и остался одной из тех старых, забытых вещей, которых Игорь не успел заменить, или просто не обратил внимание, как на многие другие мелочи, на которые он не хотел и не успевал размениваться теперь, когда почувствовал себя, как жеребец, долго стоявший в узком и тесном стойле и, наконец-то, вырвавшийся на волю. Но, как известно, мелочи, на которые привычно не обращаешь внимание, иногда вдруг выходят на первый план и, тогда начинаешь жалеть, что не замечал их раньше. Теперь Игорю приходилось расплачиваться за это свое невнимание, пытаясь уловить сквозь хрипы и треск то, о чем вещала новая московская радиостанция.
– Мы ведем свой репортаж с площади перед Домом правительства Российской Федерации, – доносилось из старого приемника. – Здесь уже собрались корреспонденты ведущих теле и радиостанций мира. Я вижу корреспондентов CNN, BBC, Голоса Америки и Свободной Европы… Все они только что были на закончившейся пресс-конференции, которую проводил в Белом доме президент Российской Федерации Владимир Бельцин. Сейчас Владимир Бельцин должен появиться здесь на площади… Тут уже собралось, наверное, около тысячи москвичей…
Звонок в дверь квартиры оторвал Игоря от прослушивания новостей – за круговертью неожиданно обрушившихся событий Игорь совсем забыл, что к нему должен приехать Аркадий, с которым он обычно ездил на репетицию. Игорь быстрыми шагами подошел к двери и щелкнул дверным замком.
– Заходи… – открыл он дверь и метнулся обратно на кухню.
Аркадий шагнул в небольшую прихожую.
– Слушаешь? – спросил он.
Игорь упреждающе поднял палец и наклонился поближе к приемнику.
– На площади перед зданием правительства в окружении ближайших своих соратников появляется президент России Владимир Бельцин, – просипело простуженное радио. – Ему помогают забраться на танк, стоящий перед зданием… Отсюда, где мы сейчас находимся плохо слышно, поэтому мы постараемся
Голос в приемнике умолк и некоторое время из него доносился лишь громкий треск помех. Потом донесся плохо различимый голос президента России:
– Сегодня в нашей стране произошел государственный переворот! Кучка обличенных властью лиц насильственным путем захватила власть, отстранив от должности законно избранного президента СССР…
Игорь принялся судорожно крутить маленькое колесико настройки на лицевой панели приемника. Голос Бельцина стал несколько четче:
– …Эти лица, именующие себя "советским руководством", нанесли своими действиями непоправимый ущерб нашей стране, дискредитировав её в глазах мирового сообщества. Мы требуем от них немедленно отменить решения и постановления, так называемого Комитета по чрезвычайной ситуации и вернуть войска к местам постоянной дислокации… Призываю всех граждан России, всей нашей страны присоединиться к этим требованиям, защитить завоевания демократии, сплотившись вокруг правительства и президента России. Как президент России, от лица избравшего меня народа, гарантирую всем, вставшим на защиту свободы и законности, правовую защиту и моральную поддержку…
В этот момент в маленькую кухню, мягко ступая вошел полосатый кот Мартын – толстый и вальяжный, любимец семьи Таликовых. Выгнувшись пушистою дугой, он зажмурил глаза цвета хаки и принялся тереться об ногу хозяина.
– Уйди, Мартын… Не до тебя! – отодвинул Игорь заурчавшего кота ногой в угол. Кот обижено мяукнул, перепрыгнул через ногу хозяина и вышмыгнул за дверь.
– Репетиция, я так понимаю у нас, отменяется? – усмехнулся Аркадий, посмотрев на дверь, за которой только что исчез обиженный кот. Игорь кивнул, подошел к высокому холодильнику, на котором стоял телефон и снял трубку.
– Гена! Привет! – набрал он номер басиста группы Геннадия Буркова.. – Репетиции сегодня не будет! Мы с Аркадием идем к Дому правительства, на Краснопресненскую набережную… Собирай остальных и подходите туда…
Без дальнейших разъяснений он положил трубку на место. Затем прошел в комнату мимо подвешенной в коридоре кожаной боксерской груши и принялся рыться на столе в поисках чистого листа бумаги. Не обнаружив ничего подходящего, вырвал лист из нотной тетради и крупно написал на нем источенным цветным карандашом: "Буду поздно. Не волнуйтесь". Вернувшись на кухню, он поставил лист на стол, заложив его вилкой.
– Твои сейчас где? – спросил Аркадий, прочитав коротенькое послание.
– Жена – на работе… Сын – в саду, – буркнул Игорь. – Ну, все, кажется? Пошли?
– Пошли, – согласился Аркадий.
Они вышли на серую, бесцветную улицу. Грязные облака, как огромные дирижабли медленно плыли по небу, высматривая, где бы опрокинуться надоедливым дождем. Аркадий задумчиво посмотрел на свою красную девятку, стоящую неподалеку от подъезда, и сказал:
– Слушай, старик! А на машине туда, пожалуй, не добраться … В центре наверняка всё войсками запружено…
Он перевел озадаченный взгляд на Игоря.
– Что предлагаешь? – посмотрел на него Игорь.
– Давай на метро… Так верней… Машину я пока здесь оставлю…
Игорь подумал, что Аркадий скорее всего прав, но в этом случае ему придется пережить назойливые просьбы об автографе, которые были сейчас совсем некстати… Но выбора, похоже, не оставалось…
– Ладно… Давай… – сказал он.
Оставив машину во дворе у дома, они с Аркадием направились к метро.
Пока шли вдоль широкого проспекта к подземному переходу с высокой буквой "М", Игорь, хмурясь, глядел на череду военной техники, заполонившую проезжую часть. Танки, бронетранспортеры, машины десанта, грузовики с солдатами ядовитым зеленым потоком текли по направлению к центру города. Проходя мимо стеклянной коробки универсама, Резман вдруг остановился – увидел длинную очередь, высунувшую длинный хвост из стеклянных дверей.