Виделись!
Шрифт:
Встав с земли и отряхнув задницу, я вернулся к створке ворот, уже изрядно мной попорченной. Поднял руку, свёл привычным образом пальцы и потихонечку, совсем-совсем по капельке, начал отпускать через них наружу, так и рвущуюся изнутри силу.
Сначала сверкнул маленький, совсем крошечный разрядик. Маленькая-маленькая минимолния, словно в зажигалке от пьезоэлемента. Сверкнула и исчезла. Потом снова сверкнула, на этот раз, чуть потолще и более устойчивая. Она соединила электрической дугой пальцы. Устойчивой дугой. Яркой и мощной. Яркой, настолько, что даже сработало автоматическое затемнение в стёклах маски, надетой на моё лицо
Ещё чуть-чуть ослабить, дать силе возможность течь большим потоком — минимолния становится толще, ярче, мощнее. Она уж шипит и потрескивает, как дуга, идущая от электрода к металлу, во время электросварки. Но это не электричество — ни в коем случае нельзя об этом забывать. Не электричество это, а Энергия Смерти. Она имеет совершенно другие свойства, никак не связанные с известными мне законами электродинамики или электростатики. И вот эта вот дуга… это всего лишь та форма, которая удобна моему сознанию, привыкшему к работе с Земной электротехникой, той же сваркой, с которой частенько раньше приходилось работать. Отражение его инертности.
Я чуть-чуть изменил положение пальцев, сводя их ближе друг к другу, укорачивая дугу. Ещё ближе, ещё. Соединил. Будь это действительно электричество, дуга бы в таком положении тут же угасла: в замкнутой сети нет места дуге. Но, напомню, это не электричество. И каким-то непостижимо-естественным образом, в момент сведения пальцев, слепящая, потрескивающая дуга превратилась в короткий шипящий факел ацетиленовой горелки. И даже почти такого же цвета, как у смеси ацетилена с кислородом: синеватый, почти совсем прозрачный, почти невидимый на дневном свету. Красивый.
Я, довольный результатом, отпустил ещё немного: факел автогена тут же удлинился, стал немного ярче, но, что очень радовало, не потерял стабильности, не стал толще, не превратился в беспорядочно дёргающееся пламя. Факел остался таким же чётким, ровным, направленным.
Я медленно подвёл руку к створке ворот и осторожно прикоснулся к ним самым кончиком этого факела. Дерево ворот в точке касания тут же потемнело, почернело, начало осыпаться невесомым холодным белым пеплом, а чернота от точки касания расходилась дальше, как ядовитая клякса по человеческому телу, как это любят показывать в Голливудских фильмах: кривыми разбегающимися прожилками, следом за которыми шло потемнение всей площади между ними. И это заставило меня нахмуриться — утечка в фон энергии Смерти мне была не нужна.
Однако, сосредоточение и усиление внимания на факеле и собственной силе помогло: «раковая опухоль» остановилась, перестала разрастаться, зато материал в самой зоне контакта стал истлевать ещё быстрее, хотя, казалось бы, куда уж быстрее? Итак преграда исчезала почти мгновенно, не выдерживая напора настолько агрессивной энергии.
Я медленно повёл руку вниз, до самой земли, потом снова вверх по тому же маршруту, до точки начала, затем выше, выше и вбок, рисуя сведёнными пальцами ровную (ну, насколько мой глазомер и «прямота рук» позволяли) арку прохода под свой рост и ширину плеч. Такую, чтобы не пришлось ни наклоняться, ни протискиваться.
Меньше минуты понадобилось, чтобы кусок здоровенной, толстенной, укреплённой и зачарованной на дополнительную прочность и стойкость к различным воздействиям воротины отделился от основного её тела и готов был рухнуть
А самое пугающее в этом, было то, что я чувствовал: с точно такой же лёгкостью, я мог превратить в пепел не кусок створки, а её всю! И примерно за такое же время. Это насколько же прыгнул мой уровень-то?!
Я двинулся вперёд через проделанное отверстие спокойно и даже, может быть, величаво. Так, как и должен входить Граф в покорённую им Крепость.
За воротами была решётка. Которая, впрочем, сопротивлялась ничуть не дольше ворот. За решёткой ещё одни ворота, ещё решётка, ещё, и ещё ворота. Но их количество и толщина створок, как и толщина прутьев, уже ничего не решали: я проходил через них уже почти не задерживаясь.
Проблема была в другом: моя магическая сила. Мне было всё трудней и трудней удерживать её под контролем. Использовать такой маленький факел, было всё равно, что пытаться дышать через соломинку. Через очень тонкую и длинную соломинку. Даже не соломинку, а макаронину — бывают такие: длинные, тонкие, с дырочкой посередине. Точно бывают! Я сам видел. И даже пытался продуть одну такую. Оттого и точно знаю это ощущение. Запомнил.
Так вот, сейчас было именно такое. Только не в плане воздуха, а в плане Магии. И это было, пожалуй, даже мучительнее. Мне хотелось «вдохнуть» как следует! Полной грудью. Эта «задержка дыхания» убивала. От того, я ускорял и ускорял шаг, последние ворота, преграждавшие мне путь внутрь Данжа, я даже не успел толком прожечь. Помоему, я их просто снёс всем своим телом, налетев на них.
В физических законах мира Земли такое было бы совершенно невозможно, ведь масса моя и масса ворот были несопоставимы: должен был бы отлететь я, но здесь, в законах Системы, сорвало с петель и вынесло внутрь Крепостного двора именно ворота. Притом, что они, вроде бы, вообще должны были открываться наружу.
Но мне было плевать. Я этого особенно-то и не заметил. Мне хотелось «дышать».
Была, кстати, с этим внезапным, неподготовленным «левелапом» одна незапланированная неприятность: в пламени вырвавшейся из-под контроля Магии, сгорели все те Артефакты, которые я постоянно носил на своём теле для помощи в контроле своей силы. Те самые, с «бафами» на «инту», спокойствие, концентрацию и контроль. Так-то, с этим возросшим уровнем тяжело, так ещё и «костыли» поотваливались… Гад этот де Флёр, а не Граф!
Влетев внутрь территории развалин Крепости, а значит, и внутрь Данжа, что, в свою очередь, означало, что теперь я отрезан от «реального» мира, и за мной никто не последует, что вокруг вообще никого больше нет… из тех, кого жалко, я, наконец, позволил себе «вдохнуть»… Точнее, «выдохнуть». И выглядело это, как толстенная, с молодую берёзу толщиной, молния, рванувшая из моей так и остававшейся вытянутой руки вперёд. Куда-то вперёд, плевать куда.
И этим «плевать», оказалась вода. Много воды. Озеро-болото, которое лежало впереди. Молния ударила в него и разошлась сетью из тысяч разрядов по его поверхности и объёму.