Видеосклеп
Шрифт:
– Выпускница?
– Угу.
– Круто взял.
– Да не взял еще, но собираюсь. – Свен рассмеялся.
– Только не смеши меня, пожалуйста, кровь пойдет.
– А ты смейся, как чувихи после ботекса, губы трубочкой и хо-хо-хо.
– И привет от Санты.
– Точно! Здесь поворачивать?
– Вроде здесь, сам не помню… – Дин напрягся, всматриваясь в окно одним глазом. – А что ты думаешь о Брине?
– А ты где ее видел?
– Вчера, у Хобба. Как я понял, у них не очень быстро продвигается…
– Ты их не трогай, разберутся. Там,
– Ты серьезно так считаешь? Гм, но они живые люди! На черта такая дружба, когда друг на стену лезет от желания сорвать с подружки трусы!?
– Это тебе Хобб сказал? – уточнил Свен.
– Напрямую нет, но я понял.
– Оставь их. Я тебе намекну, чем это закончится, только между нами, о’кей?
Дин жестом показал, что зашивает рот.
– Могут быть два варианта, – продолжал водитель. – Первый – она ему все-таки даст, возможно, не в прямом смысле, а с каким-нибудь отдалением… минет, к примеру, сделает и ее стошнит. Сам понимаешь, с пеленок дружат, а тут перед глазами его член. Скверно это, даже мерзко я бы сказал. После этого они расстанутся надолго, а потом продолжат дружеские отношения, не такие уже теплые, а так-сяк, привет-пока…
– А второй вариант?
– Второй – она встретит в скором времени в школе какого-нибудь кренделя лощеного, возможно выпускника. Девки ведь тащатся по старшикам. Они иной раз однолеток и за мужиков-то не считают, так, пацанчики, – Свен, на секунду обернулся и подмигнул. – Объяснятся потом с Хоббом, мол, так и так, влюбилась, прощай навеки!
– Третьего варианта нет? – с сарказмом спросил Дин.
– То, что они притрутся и поженятся, когда закончат колледж? Брат, да ты, видимо, еще веришь в счастливые сказки.
– Нет и, к сожалению, давно!
– Ну, а что тогда спрашиваешь?..
– А тебе Брина как?
– Не знаю, наивная она какая-то. Смазливый пупсик, ребенок и только. Но я бы ей вдул, если ты об этом. Только это не тот случай, Хобб мой друг, а это свято! Да ты, смотрю, сам бы не прочь, а?
– Нет, я, как и ты, самцовые позывы.
– Тогда не связывайся. Нагадишь Хоббу, будешь иметь дело со мной и всеми нами. Не упускай Зельду, не делай ошибок. Стройная, симпатичная, и на спину сама завалится, как только поймет, что ты серьезно настроен, – Свен отвлекся, вздергивая подбородком. – Смотри, твоя Осиновая.
– Чуть дальше еще проедем… – попросил Дин.
– Скажешь когда.
Пассажир кивнул.
– Вот тут, – добавил он через несколько секунд и «Бьюик» остановился в паре метров от подъездной дорожки к воротам гаража под домом. – «Скайларк»?
– Ага, – подтвердил водитель. – Старушка, начала двух тысячных.
– А выглядит вполне прилично.
– Хох, так я в нее уйму бабла угрохал, полцены, наверное. Сам-то собираешься обзаводиться колесами?
– Вряд ли, родители жмут накопления, а сам я заработаю
– Ясненько, – ответил Свен, чуть пригнувшись и прищуриваясь на дом.
– Спасибо, что подвез, до завтра.
– Субботняя поездка в силе! После школы мы с Альфом купим все, что потребуется. Если поедешь, деньги завтра не забудь, а то мы не терпим халявщиков, – смеясь, напомнил Свен.
– Обязательно! Только с такой рожей я там буду за место Квазимодо 19 . Сыграете на банджо – станцую и спою.
– Не преувеличивай, я сам еще тот красавец, с подбитой-то бровью и шрамом на щеке.
– Так тебе там некого окучивать, а у меня Зельда!
– После того, как она дезертировала с поля боя, сама полезет целоваться. Ты только правильно этим воспользуйся. Обижайся на нее весь завтрашний день, а в субботу сам спросишь, захочет ли она загладить свою вину.
19
Квазимодо – горбатый звонарь, главный герой романа Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери».
– Спасибо, совет дельный!
Свен подмигнул и добавил:
– Бывай!
Дин вылез, хлопнул дверцей и осторожно приблизился к входной двери, пошарив по карманам в поисках ключей. Отец заказал для него недавно комплект.
– Сынок, это ты? – раздался голос матери, как только Дин вошел.
– Я! – откликнулся он.
Мать была на кухне, и юноша сумел прошмыгнуть наверх незамеченным.
– Голоден?
– Подожду ужина, я перекусил у Хобба! – выпалил он на ходу, взмывая по лестнице.
В комнате юноша торопливо переоделся, снимая выпачканную землей рубашку (которую, пытаясь оттереть у Кёллеров, лишь больше измазал) и отнес ее в ванную, маскируя под грудой белья. Вернувшись, Дин облачился в майку с Микки Маусом, переодел штаны и открыл дверцу шкафа, где было зеркало.
«Эх, ну и рожа… даже Микки симпатичнее», – мысленно возмутился пострадавший, рассматривая себя в зеркало. – «Губы и нос ерунда, а вот глаз серьезно. Как бы не загноился чего доброго! Сволочные Коршуны! Вот теперь я на них зол даже больше, чем на кого бы то ни было в этой долбаной деревне! Что мне Макс со своей белокурой шлюхой, и без него врагов нажил. Если маме я не понадоблюсь, просижу тут до приезда папы. Он быстрее все поймет и сразу ее успокоит. Дело-то житейское. С кем не бывало?»
Заиграла музыка. Дин вынул сотовый из брюк и в который раз обрадовался, что не разбил его в драке.
– Алло.
– Как ты, хулиган? – послышался басок Альфреда. – Хобб заверил, что ты уехал огурцом.
– Страдаю физически и морально! – шутливо пожаловался Дин.
– Что, влетело еще и от предков?
– Пока нет, но предстоит. Просто скандал отложил до вечера.
– Понимаю, – буркнул собеседник и просвистел в трубку какую-то очень знакомую мелодию. – Я что позвонил-то… А! Вспомнил! Палатка у тебя есть?