Видишь Суслика?
Шрифт:
– Ой-ой! – Хомячок начал паниковать.
Гуль выскочил из траншеи, взмахнул рукой, и снёс всю стенку, через которую кадеты наблюдали за схваткой. Жуткая морда его оказалась прямо напротив лица Суслика. Они закричали одновременно, когда их глаза встретились.
* * *
Отдаляться от битвы было испытанием для Каори. Она – Пума, охотница, и всегда считала, что должна нападать, а не стоять в карауле. Командование поддерживало её инициативы – наступательные операции охрана Императора
В лицо ей подул тёплый ветерок. Что-то насторожило Пуму, она стала озираться по сторонам. Ничего. Ни одной живой души, ни малейшего движения. Даже деревья не шевелят листочками.
Но ветер?
Пума пригляделась ещё раз, и заметила дрожь воздуха позади. «Это был ну совсем не ветер» – подумала она.
Похоже, Орыч был прав. Нападение сразу с двух сторон, и если одно – громкое, заметное, даже можно сказать – зрелищное, то второе скрытное. Как быть? Ей бы не помешал совет опытного офицера прямо сейчас. Пума дошла до траншеи, приободрила людей с лопатами фразой «Это вы – истинные герои» и пошла обратно. Дрожащий воздух как раз затёк в здание, где скрывался император.
Длинный дом, построенный из более прочных панелей, единственный во всём макете города обладал подвалом. Не ахти какая фортификация, просто котлован, закрытый деревянным полом, но это лучшее, что они имели. Пума рывком подскочила к двери.
По коридору шла фигура в чёрном хиджабе. Она заглядывала в каждую комнату, но везде было пусто. Пума оскалилась. Вот враг и открылся.
– Аш назг сакренаш, аш кхат… – услышала Каори у себя в голове и сразу же воззвала к Кагуцути.
Огонь покровительницы окутал сознание мягким покрывалом, наваждение рассеялось. С желтыми сполохами в глазах Пума выдохнула волну пламени, и ревущий шторм прошёлся по коридору. Фигура в балахоне остановилась. Она загорелась, но не корчилась от боли. Тлеющие куски материи сползли на пол, открыв взору красную кожу плеч, спины, бёдер… ниже начала бёдер тела не было, только широкий у основания и истончающийся к концу огненный хвост.
Дух медленно повернулась, открыв взору высокую тяжёлую грудь с почти чёрными сосками в окружении светлой ареолы.
– Ифрит! – воскликнула Каори.
Как справиться с огненным духом она не знала. Очевидно, огонь не поможет. Додумать она не успела. В руке ифрита появился огненный бич, она взмахнула им, и закрученная, извивающаяся спиралью плеть хлёстко ударила её по плечу. Пума едва не рухнула от боли, одежда проплавилась, а на коже появился ожог.
– Кагуцути, даруй мне свою защиту! – прокричала Каори, забыв в горячке, что мысленное обращение всегда слышится лучше.
Огненный бич свистнул, и растворился в завесе пламени. Дух-покровитель услышал. Ифрит изогнула бровь и улыбнулась.
– Жрица… как отобьёшь это? – прошелестела она на японском.
Снова взмах бичом, но на этот раз подвижная плеть не ударилась в преграду, а обогнула её, распоров стену. Плеть обвилась вокруг Пумы, и прежде, чем она успела что-то сделать, дёрнула её вперёд. Девушку прижало к собственному щиту, волосы вспыхнули,
– Кагуцути-сама!!! – вскричала обжигаемая Миномото.
Щит перестал жечь, сделавшись мягким и податливым словно одеяло, он просочился под плеть и закутал Каори в кокон. Ифрит усмехнулась, накинула на кокон ещё несколько петель и не спеша, победно, двинулась к люку в подвал.
Но люк распахнулся сам. Порыв ледяного ветра вышвырнул его, пробив крышу, а следом за ним из подвала вырвалась снежная буря. Сибирская стужа выморозила коридор в мгновение ока.
Следом за холодом, в снежных потоках из подвала поднялась императрица. Лицо её было покрыто изморозью, кожа посинела, а глаза ввалились внутрь, превратившись в две чёрные дыры.
– Замёрзла я, – произнесла она медленно и печально, – согрей меня.
Серафима протянула к огненному духу руки, и жар его стал рассеиваться, утекая к императрице видимым переливающимся потоком. Огненный хвост затрепетал и начал истончаться, кожа бледнела на глазах.
– Не-е-ет!!! – завизжала ифрит.
Неподдельный ужас проступил на её лице, она метнулась к окну, но не долетев до него, упала грудью на подоконник и сползла на пол. Ифрит стремительно теряла энергию, ещё немного и придёт полное развоплощение.
– Нет-нет! – пролепетала она, и, собравшись с силами, выкрикнула, – сархал аш!
Тело её сделалось прозрачным, зыбким и спустя мгновение истаяло. Ифрит сбежала в мир духов, где её, обессиленную, ждала незавидная участь.
Щит Кагуцути тоже развеялся, и обожженная Пума полулежала на полу.
– Ваше величество, я не справилась… – прошептала она из последних сил, – оборотень…
– Ты всё сделала правильно, Минамото Каори. Они потратили свой главный козырь, так что император уже в безопасности.
Императрица говорила всё живее, кожа её оттаивала по мере рассеивания заклинания ледяной бездны.
* * *
Ласка пробила гулю с ноги в грудь, и того отбросило. Суслик не успел воткнуть нож в его подбородок, но понимал, что это могло бы стать последним, что он сделал в этой жизни. А там-тамы возвращаться не спешили…
Гуль не мог сравниться в скорости с разъярённой Аку, но все удары её кулаков и ног его мало пугали. Только отбрасывали, но он ушёл в глухую оборону и не позволял ей провести захват, а двигался так, чтобы его отбрасывало по кругу.
– Господин Ямана! Ито! Вставайте! – Хомячок хлопал Орыча по щекам и тряс за китель.
– Ну, как на тренировке! Хватаем его и драпаем! – сказал Хорёк.
– Идите. Я её здесь не оставлю. – бросил им Суслик и достал из кобуры пистолет.
Сильные стороны боевого стиля клана Аку Суслик видел в действии на пляже. Но видел он и слабые стороны. А именно – не имея возможности восстановить потраченную в бою энергию через плотный обед, Аку не то впадали в анабиоз, не то уходили в глубокую медитацию. И Ласка сегодня уже сражалась, а значит, скоро выдохнется.