Видящая во снах
Шрифт:
Если вчера, идя к озеру, девушка не испытывала никаких ощущений, то сейчас стало немного жутко. Что она хотела найти на том месте, где обнаружили труп? Убедиться, было ли всё именно так, как в её снах? А дальше? Вот убедится, и? Сможет изменить произошедшее? Конечно нет! Ничего она не сможет. Бедняжку уже убили.
Оля подумала о сне, приснившемся три дня назад. Если бы она тогда что-нибудь предприняла, то, возможно, спасла бы несчастную.
Или нет? Допустим, она бы рассказала полиции о своих снах. Да кто бы ей поверил? В худшем случае могли и в психиатрическую клинику отвезти. Нет, нельзя так рисковать.
Она шла по лесу, окутанному теплым солнечным светом и приятным пением птиц, до тех пор, пока не заметила желтую ленту, привязанную к нескольким деревьям. Подойдя ближе, осмотрелась, быстро переступила ленту и почувствовала себя преступницей, совершающей какое-то правонарушение.
Быстро отбросив эту мысль, Оля подошла к месту с примятой травой, и ее сон словно ожил. Она с открытыми глазами и наяву видела девушку с привязанными руками и ногами и слышала голос мужчины, что-то произносящего нараспев. Оля не видела лица: его скрывал капюшон черного балахона.
Самое страшное – незнакомка была еще жива, когда ей распарывали грудную клетку. Девушка явно кричала, но из широко открытого рта не вырывалось ни звука, словно она немая.
Пока мужчина разрезал плоть, кровь стекала на землю и траву, сразу же впитываясь, не оставляя каких-либо следов. Отложив скальпель, мужчина взял реберные ножницы Штилле, лежавшие сбоку от него, и приступил к работе. Когда наконец-то орган был удален, убийца положил его в небольшой холодильник – в медицинских учреждениях обычно такой использовали для транспортировки. А после вложил какой-то предмет в грудную клетку, собрал ребра, зашил ткани, соединяя кожу, и омыл тело уже умершей незнакомки. Достав белую простынь, аккуратно замотал в нее девушку, прижав руки к бокам и выпрямив ноги.
Оля знала – все то же самое он проделывал и с другими. С теми, которые ей снились.
– Что вы тут делаете? – раздался за спиной Ольги мужской голос. Девушка вскрикнула от неожиданности и обернулась.
Перед ней стояли двое мужчин. Одного она уже знала – именно он приходил к ней в снах уже месяц.
– Вам нехорошо? – проговорил выглядевший помоложе, обеспокоенно смотря на Олю.
– Нет, все нормально. Просто пришла кое-что проверить.
– И что же? – спросил московский следователь, буравя недовольным взглядом. Оле показалось, будто он ее вспомнил.
– Какая разница. Вы все равно не поверите, – чуть слышно проговорила она. Девушка все еще была напугана, и голос, как и руки, немного подрагивал.
– А если поверим? – с вызовом спросил мужчина и сделал шаг в ее сторону.
Скоблеву не особо понравилось, что по месту преступления, где возможно убийца мог оставить хоть какие-то отпечатки или следы, ходят все кому не лень. А он ведь предлагал поставить на несколько дней патруль. Случалось, иногда убийцы возвращались, чтобы проверить, все ли за собой подчистили. Здесь же, если привести криминалиста, наверняка уже найдется с десяток следов, принадлежащих вот таким любопытным зевакам. Рома понимал – новость об убийствах всколыхнула город, до этого живший тихо-мирно, и всем хочется поглазеть лично. Но должны же люди иметь хоть какую-то совесть!
Почему-то Оле захотелось рассказать этим двоим правду. Тем более вряд ли ложь покажется правдоподобной:
Оля любила отца, как и мать. И хотя никогда не видела ее вживую, у них дома было много фотографий. Оля часто с отцом ездила на кладбище, а потом, лежа по вечерам в своей комнате, представляла, как мама читает ей сказку, гладит нежной ладошкой по волосам, успокаивает. Как же Оля хотела поделиться с мамой первыми секретами! Она всегда завидовала одноклассницам, когда те рассказывали о своих матерях, и мечтала о том, чего никогда не будет.
Оля уже хотела открыть рот и признаться, но удивленный голос Скоблева ее остановил:
– Подождите, а я вас помню! Вы та самая девушка, которая вчера врезалась в меня на вокзале. Я ведь прав?
– Да, – не стала скрывать она.
– Как вас зовут?
– Ольга.
Скоблев на секунду замолчал, рассматривая испуганное лицо. Он вспомнил ее. Еще бы, разве можно забыть эти испуганные зеленые глаза? К тому же у него всегда была хорошая память на лица. Но следователя мучил главный вопрос:
– Так зачем же вы пришли на место преступления, Ольга?
– Кое-что проверить, – тихо, практически беззвучно повторила она. – Но, как я уже сказала, вы мне не поверите.
– А вы попробуйте рассказать. Мне вот, к примеру, интересно послушать, – Роман сложил руки на груди, буравя Олю тяжелым взглядом.
– Мне приснилось, как убивают эту девушку. И не только ее, но и остальных.
Оля замолчала, глядя на мужчин, стоящих напротив. Что они хотели от нее услышать? Явно не это. Их насмешливые взгляды сменились непонимающими. Следователи переглянулись, а потом снова уставились на нее. Только вот смотрели так, словно она – больная на голову и сморозила какую-то чушь.
– Сны? – скептично проговорил Морозов.
– Да, сны.
– И вы можете поведать нам, кто же все-таки убийца? – насмешливо поинтересовался Скоблев, и Оля услышала в его словах сарказм.
– Могу! – с вызовом проговорила она, не подумав, что такие слова могут звучать смешно. Или, еще хуже, ее примут за убийцу или соучастницу.
– Так расскажите же нам, Ольга.
И Оля рассказала.
Мужчины стояли молча и хлопали глазами, когда она в подробностях описывала сцены с вырезанием органов, как в землю и траву впитывается кровь, а потом не остается никаких следов. Оля понимала – рассказ звучит как бред сумасшедшего, но почему-то впервые захотела с кем-нибудь поделиться. Наверное, просто уже устала держать эту тайну в себе. Тайну, день за днем разрушающую душу.
Когда Оля закончила, мужчины смотрели на нее странными взглядами, которые никак не получалось расшифровать.
– Забавная история. А теперь вали отсюда, ненормальная! Морозов, у вас из психушки случайно никто не сбежал? – разозлено процедил Скоблев и шагнул к Ольге.
– Я же предупреждала, что не поверите.
– Вали, я сказал! Иначе закрою на несколько суток, и вся эта дурь из башки выветрится! Еще раз увижу – пеняй на себя.
– Ну и пожалуйста.
Его слова сильно задели, и глаза девушки тут же увлажнились. Оле стоило огромных усилий сдержать слезы. Она не плакала очень давно. Когда в последний раз? На похоронах отца? Скорее всего.