Вихрь. Любовь, которая стала новым началом
Шрифт:
– Чем тщательнее, тем лучше.
Сьюзи постучала по моему подбородку, чтобы я снова повернулась к ней, и я послушалась. В конце концов, я знала, о чем идет речь.
Пока Сьюзи своей губочкой распределяла на моем лице такое количество зеленой пудры, что я могла бы уже сойти за елку, я украдкой покосилась в окно.
Наш крылатый транспортер уже целый час летел над Сан-Паулу. Во все стороны простиралось голубое небо, на нем не было ни единого облачка. Еще один знойный летний день.
Под нами тянулся ковер из небоскребов. Сан-Паулу огромный,
Город сплошь состоял из жилых кварталов, ферм на небоскребах, где выращивали продукты питания, и заборов, отделяющих один район от другого. И только там, где равнина переходила в нежно-зеленого цвета холм, застройка была уже не такой плотной, среди домов можно было разглядеть небольшие островки сохранившейся природы. А в остальном все выглядело в точности так, как в любом другом городе кураториума.
В любом другом бывшем городе кураториума, поправила я себя мысленно, так как большинство из них кураториуму больше не принадлежало.
Теперь города принадлежали мутантам.
Сколько времени прошло с того момента, как Сан-Паулу капитулировал? Неделя? Две? Столько всего случилось за это время, что моя голова едва за всем поспевала.
– Так! – Сьюзи вырвала меня из моих мыслей. – Сейчас наступает лучший момент!
Она еще раз покопалась в своей сумочке, хитро взглянула на меня и достала из нее веточки, листья и какие-то нежно-розовые цветочки.
– Сьюзи…
Я как можно спокойнее смотрела на то, как она привязывает всю эту дребедень к заколке для волос, которая также была извлечена из сумки. Со всем этим добром она нависла надо мной; глаза ее сияли решительным блеском.
– А разве недостаточно будет прически с косичками? – спросила я, но Сьюзи помотала головой:
– Это нужно для того, чтобы растения лучше держались на голове. А сейчас сиди тихо, уж я-то знаю, как все это должно выглядеть.
В надежде на помощь я взглянула на Луку, но он смотрел на Сьюзи влюбленными глазами, не замечая ничего вокруг.
Как только у него появилась постоянная подружка, он тут же бросил меня в беде. Предатель.
Через пять минут Сьюзи протянула мне небольшое зеркальце:
– Ты выглядишь прекрасно, Элли!
В ее голосе было столько гордости, что я просто не смогла сказать ей, что все эти «миленькие цветочки» вылетят тут же, стоит мне побежать. Поэтому я сделала ей одолжение: сидела и рассматривала ерунду, что она так искусно вплела в мои светлые волосы. Мне казалось, что без своего обычного хвостика я и так выгляжу не похожей на себя, но Сьюзи старалась… Она щедро припудрила мои брови зеленым, так что теперь они были похожи на моховидные брови Фагуса, надо добавить сюда, что еще до нашего вылета она обклеила их перьями, похожими на листья. Зеленую пудру на лицо Сьюзи умудрилась нанести
– Спасибо, – поблагодарила я, и глаза Сьюзи стали еще светлее.
Довольная, она снова упаковала свои принадлежности в сумку и плюхнулась на свободное место рядом со мной.
По сравнению с моей зеленью облик Сьюзи был выдержан в светло-синих тонах. Ее кожа швиммера, которая от природы и без всякой пудры имела голубоватый оттенок, предстала в еще более выгодном свете. На Сьюзи была сатиновая юбочка, ее длинные черные волосы, которые она обычно заплетала в косу-елочку, большими волнами спадали ей на плечи. Вокруг миндалевидных глаз были приклеены стразы.
Зато Лука и Фагус особо не заботились о своем внешнем виде. На Луке были брюки из темно-красной ткани и белая льняная рубашка. Рыжие волосы он зачесал наверх, и они выглядели как язычки пламени, что как нельзя лучше подчеркивало его натуру цюндера.
Рубашка и брюки Фагуса сияли такими же зелеными оттенками, как и моя одежда. Единственное отличие состояло в том, что я только выдавала себя за грундера, в то время как мох и листья, запутавшиеся в его волосах, были настоящими.
Выбор одежды соответствовал предписанию наших штурманов. Сначала я подумала, что ослышалась, когда Гилберт предложил это. Почему мы должны превращать такое важное задание в какую-то костюмированную вечеринку? Но я довольно быстро поняла причину такого решения.
Сегодня на празднике, по всей земле, мутанты должны были представить цвета всех четырех стихий. Впервые в истории им не нужно было прятать свои способности, и они могли продемонстрировать свою истинную природу. А цвета… цвета стали символом их свободы.
Если бы я появилась там, внизу, в своем обычном облике, не продержалась бы и минуты. Сан-Паулу принадлежал «Красной буре» – армии мутантов, которые ненавидели людей, потому что те годами подавляли их. Они бы тут же схватили меня. А потом… что ж, то, что случилось бы потом, целиком зависит от ситуации. Если бы мне повезло, если бы они не узнали, кто перед ними, они засунули бы меня в новые людские районы. Но если бы они раскусили, что я Элейн Коллинз, бегунья во времени, я бы тут же была доставлена к их предводителю. И если бы они выдали меня Хоторну, для меня все бы закончилось.
Конечно, я должна быть осторожнее.
Но как быть с юбкой, которая едва прикрывала мой зад? Я позволила себе сомневаться в том, что это действительно необходимо.
Когда я опустила зеркало, первым делом наткнулась на взгляд Фагуса. Мы все были напряжены, но старались делать так, чтобы это не было заметно. Может быть, поэтому на его губах появилась насмешливая улыбка?
– Что? – выдавила я из себя.
– Ничего.
Улыбка стала еще шире.