Вихрь
Шрифт:
– Тише, тише, Эмиль! – выдохнула Сабина, приблизившись к нему, - это я. Ты узнаешь меня?
Отрешенный взгляд обратился к молодой женщине. Она замерла в ожидании, задержав дыхание. Еще никогда она, казалось, не испытывала подобного ужаса. Медиум подумала, что ее мир рухнет, если Морган не узнает ее.
– Сабина… - после долгой паузы прошептал Эмиль.
Молодая женщина обессиленно уронила голову на руки, высвободившись из хватки ученика, и уже не смогла сдержать слез. Она плакала от радости, что Морган выжил, плакала, потому что он потерял потенциал, плакала, потому что
Эмиль не попытался утешить молодую женщину. Он, казалось, даже не наблюдал за ней, а лишь прислушивался к собственным ощущениям. Это заставило Сабину взять себя в руки и утереть слезы.
– Проклятье, ты заставил меня изрядно понервничать, - притворно усмехнувшись, сказала она, - я думала, ты уже не вернешься.
Морган рассеянно кивнул. С виду он, казалось, совсем не изменился. В глазах стоял привычный предвкушающий блеск, какой Сабина видела каждый раз, когда ученик возвращался из Вихря. Но в глубине его темных глаз теперь чернела пустота, которую раньше заполнял свет потенциала. Из Эмиля словно что-то вырвали, сделали его… обычным. Это не только ввергало Сабину в глубочайшее горе, но и погружало ее в неистовую ярость. Эгоизм Эмиля заставил его распорядиться и своей судьбой, и судьбой своего медиума. Молодая женщина понимала, что слова, которые она обязана ему сказать, станут приговором для них обоих.
– Сабина, я потерялся, - шепнул Морган, сиплым срывающимся голосом, - меня вытолкнуло из Вихря.... Но я…
Медиум сжала кулаки. Немыслимо! Эмиль мог умереть, он едва успел вернуться сюда – к ней – а говорить способен только о Потоке. Его нисколько не волновали слезы Сабины, он не обратил на них никакого внимания. А она хотела большего. Она заслуживала большего.
Безразличие Моргана заставило Сабину вновь надеть на себя непроницаемую маску медиума. Она заговорила холодно и отстраненно, как говорила бы с любым другим учеником.
– Ты просто дурак! – медиум обожгла бывшего ученика взглядом, - ты должен был вернуться, еще когда твой потенциал был на критическом минимуме! Теперь поздно, Эмиль. Тебя вытолкнуло, значит Вихрю ты больше не нужен. Поздравляю, потенциал исчерпан. Ты потерял все, к чему мы стремились. Скажи спасибо хотя бы за то, что остался жив. И убирайся отсюда.
Пауза воцарилась примерно на минуту. Эмиль не спешил отвечать, а лишь тяжело дышал. Сабина не была уверена, что он понял ее до конца. По его лицу невозможно было ничего прочесть.
Переводя дыхание, молодая женщина напряженно наблюдала за бывшим учеником, в душе надеясь, что он попросит ее остаться с ним, несмотря ни на что, но, похоже, это не входило в планы Моргана.
– Эмиль, ты понимаешь, что я тебе говорю? – холодно спросила Сабина, складывая руки на груди.
Мужчина пропустил ее вопрос мимо ушей. На его лице появилась кривая самодовольная ухмылка.
– Ты даже не спросишь, где я побывал? – хмыкнул он.
Сабина почувствовала, как едва начавшая спадать пелена ярости вновь накрывает ее. Неужели он опять собрался говорить с ней о Вихре?! Его больше ничто не
Молодая женщина прищурилась и с вызовом подняла подбородок.
– Да как ты не поймешь? – хмыкнула она, - мне больше не интересно, где ты побывал. Ты уже не путешественник, а значит, не достоин моего внимания. Куда бы Вихрь ни занес тебя, больше ты туда не вернешься. Собирайся. И уходи.
Голос прозвучал удивительно твердо, Сабина лишь боялась вновь не совладать со слезами. Ей с трудом удавалось унимать нервную дрожь, готовую разлиться по всему телу.
Эмиль прикрыл глаза и тихо засмеялся. В этом смехе, казалось, прозвучало снисхождение, что совершенно вывело Сабину из равновесия. Прочные стены многоэтажного дома вдруг показались ей карточным домиком, готовым развалиться от слабейшего порыва ветра.
– Ты идиотка, - удивительно мягким, контрастирующим со словами тоном произнес Эмиль, смотря молодой женщине прямо в глаза. По его выражению лица было невозможно ничего прочесть и понять.
Сабина не поверила своим ушам. Жуткий диссонанс тона и сказанных слов заставлял землю уходить у нее из-под ног.
– Что? – возмущенно прошептала она, удивляясь наглости бывшего путешественника.
Эмиль резко соскочил с кушетки и сделал пару шагов к своему медиуму. Что-то заставило Сабину отступить от уже бывшего ученика.
– Ты слышала меня, - непринужденно повторил Морган, - ты идиотка.
К горлу Сабины подступил тяжелый ком обиды. Молодая женщина неимоверным усилием постаралась унять дрожь.
– Ты не должен больше сюда приходить, - собрав волю в кулак и указав кивком на дверь, сказала она.
Морган склонил голову, делая к медиуму еще один шаг. Каждое его движение таило в себе опасность. Сабина впервые поняла, насколько сильно боится его.
Эмиль внушал ей опасение с самого начала, с первого дня их знакомства. Молодая женщина ничего не знала о своем ученике, кроме одного: он был одним из тех, кого боятся и уважают в нейтральной зоне. Морган был беглецом-одиночкой. Никто никогда не знает, чего можно ожидать от таких людей. Они руководствуются сиюминутными желаниями, не чтят никаких правил, всегда умеют скрываться и никому не доверяют. Беглецы-одиночки – первоклассные убийцы, они считаются неуловимыми. Каждый из них борется за что-то свое. Любой человек в нейтральной зоне знает: лучше не вставать на пути беглеца-одиночки, перейти ему дорогу – значит, подписать себе смертный приговор.
Эмиль безразлично кивнул, проходя мимо Сабины к двери. Молодая женщина прерывисто вздохнула и уже сочла, что опасность миновала, как вдруг Морган резко развернулся и с силой ухватил ее за длинные прямые волосы. Сабина вскрикнула от испуга, слезы едва не хлынули у нее из глаз от тянущего ощущения у корней волос.
– Эмиль, нет! – воскликнула она. Вместо властного и спокойного тона медиума у нее вышла истерическая мольба.
– Не поинтересоваться моим путешествием было большой ошибкой, - прошипел Морган, - я совершил невозможное. Создал прототип. Но тебе ведь это не интересно, так ведь?