Вихри перемен
Шрифт:
Свершилось великое дело. Появились новые самостоятельные люди. Они сами набирают на местах рекламу. Сами размещают ее на месте ненужной телепрограммы.
Механизм новой экономики для газеты запущен.
V
– Снайперская винтовка Драгунова – в просторечии СВД – должна обеспечивать поражение живой цели на дальности до девятисот метров, при вероятности попадания первым выстрелом до восьмидесяти процентов. Имеются также винтовки, близкие к спортивному оружию, например СВ-98. Такая винтовка годится для исполнения (со специальным патроном)
В условиях города, когда стрельба ведется на коротких расстояниях, полезно использовать бесшумные снайперские винтовки типа ВСС и ВСК-94. Снайперские «бесшумки» особенно хороши тем, что позволяют «охотнику» уйти с позиции незамеченным после уничтожения вражеской цели… Однако небольшая дальность ограничивает их применение…
Есть еще малокалиберные винтовки с оптическим прицелом! – Инструктор по снайперскому делу – длиннорукий, сухопарый капитан с орлиным носом и густой шевелюрой – отложил в сторону наставление по боевому применению и разложил на специальном техническом столе новенькие образцы снайперского вооружения: винтовки, прицелы, треногу и еще что-то непонятное.
Они только вчера вернулись с очередного учения по предотвращению терактов. И от этого в сознании Анатолия то и дело прокручивается картинка происходившего на атомной станции.
Ему вспоминается «опрокинутое» лицо пожилого охранника с недоеденным бутербродом во рту. И он тихо усмехается: «Прозевали они нас. Прозевали!»
Это высокое начальство придумало такую форму боевой учебы личного состава. Ставится задача – проникнуть на объект и установить там «условное взрывное устройство». Способ проникновения надо придумать самим.
Так они с напарником на неделю оказались в большом и многолюдном российском городе в центре страны. Задачу выполнили блестяще.
«Не зря наши нынешние заклятые друзья и союзники обеспокоены. Способна ли Россия охранять свое ядерное оружие и атомные станции? Может, ей надо помочь? Направить своих военных на эти объекты! Куда мы катимся? Это же оккупация и полная капитуляция! Фактически превращение в колонию! Японский бог! Мыслимо ли было такое еще вчера?»
Инструктор берет внушительную длинноствольную винтовку и, баюкая ее на длинных руках, продолжает занятие:
– Эффективность применения крупнокалиберной винтовки ОСВ-девяносто шесть – вопрос спорный. А почему? – хитро прищурившись, спрашивает он. – Да потому, что специальные снайперские двенадцать и семи-миллиметровые патроны к ней производятся малыми партиями, а стрельба обычными пулеметными патронами неэффективна. Слишком уж они рассеиваются… – при этом он так нежно улыбается и мурлыкает, что видно, как этот «горец» любит оружие.
«По прозвищу “Белое перо”, – вспоминает Казаков, рассказанную им на прошлом занятии историю американского снайпера, который во Вьетнаме один уничтожил целую роту вьетконговцев. – А этот где отметился? Сейчас такие специалисты нарасхват. Времена пошли лихие. Будь они неладны!»
Он молча оглядывает всю свою группу – серьезные молодые люди, аккуратно конспектирующие лекцию. Что будет с ними завтра? Где они окажутся со своими орудиями смертельного ремесла? Никто не знает.
После того «опереточного путча» последствия оказались очень даже серьезными. Их родная «контора» была
А главный телохранитель Ельцина, сам выходец из «девятки», начал создание новой охраны Президента России. Так что люди Горбачева, в общем-то предавшие его, оказались в новой структуре не нужны. А уж тем более, не вписывались в нее те, кто сохранил преданность первому и последнему Президенту СССР в пору его заключения в Крыму. И среди них его дружбан Алексей Пономарев.
Он не стал дожидаться, когда его вежливо попросят на выход. Ушел сам. Перебрался к «новому русскому». Какому-то медиамагнату Гущинскому. Там осели многие ребята. В том числе и генерал – бывший начальник «пятерки».
Оставшиеся бедствуют. Особенно тяжко семейным. Вчера они были элитой. Сегодня их мизерной зарплаты не хватает даже на еду. Выживают, как могут. Одно слово – шоковая терапия.
«Все, как в детских стихах у Джанни Родари, – печально думает капитан Казаков. – Тысячи лир превращаются в сотни, денежки тают, как снег прошлогодний. Едва подержал я монеты в руках – и снова, о чудо, сижу весь в долгах!» – Веселый итальянец. С юмором сформулировал весь ужас инфляции. Только вчера пачка кефира стоила сто рублей. А сегодня уже сто десять!»
Заработать – это слово сегодня главное. Хоть что-то заработать. Товары появились, но исчезли деньги. Заводы останавливаются. Где добыть хлеб насущный? Кое-кто из боевых офицеров в свободное от службы время «охраняет торговые палатки». Кто-то инкассирует деньги. Некоторые, как в молодости, пошли разгружать вагоны.
Анатолий – стойкий оловянный солдатик, еще держится. Но он не женат. А что будет дальше? Лучше и не задумываться!
– Перед выходом на операцию следует всегда насухо протирать стволы и патронник, – неторопливо продолжает лекцию инструктор. – Так, записали! – Он ловко открывает лязгающий металлом затвор, показывает, где надо протирать, и диктует дальше, придерживая спусковой механизм натруженными со ссадинами и царапинами пальцами. – Если в стволе, не дай бог, окажется масло или влага, то пули пойдут выше, а при выстреле будет виден дым и яркая вспышка, что демаскирует вашу позицию. Оптимальный режим стрельбы снайпера по наиболее важным мишеням – один выстрел в две минуты. Ствол не должен нагреваться. При нагреве ствола свыше сорока пяти градусов пули пойдут ниже…
«Мишени, мишени – как обтекаемо говорится. А ведь это будут люди. Как от этого абстрагироваться?» – думает о своем Казаков, старательно записывая в красный блокнот поступающую информацию.
Собственно, надоумил его идти учиться все тот же Алексей Пономарев. Зачем? А бог его знает. Значит, зачем-то понадобился ему «свой специалист».
Вчера он позвонил ему в офицерское общежитие, где обитает Казаков:
– Старик, у меня к тебе есть одно небольшое дело. Можно немного на этом заработать.