Вик Разрушитель 4
Шрифт:
— Да так и есть, — расплылся в улыбке Кочубей, его круглое лицо засветилось от удовольствия, что ловко провел меня. — Только я из высокородных нетитулованных дворян. Мои предки являются владельцами родовых имений в Ярославце, а прадед скупил под Москвой несколько разорившихся имений в Долгопрудном. Так что перед тобой сидит весьма богатый боярич, будущий крупный землевладелец.
— Ты старший в семье?
— Я наследник, — склонил стриженую голову Мишка. — Но не старший в семье.
— Загадку подкинуть решил? —
— С тобой неинтересно, — разочарованно протянул Кочубей, а в глазах мелькнули озорные искорки. — Даже три.
— Ни фига себе! Да ты счастливчик!
— Особенно папаша! — расхохотался Мишка, а потом пожаловался. — Счастливчик ты, что не имеешь сестер-грымз! Они же меня при любой возможности за чупрун стараются схватить! Вот и пришлось волосы укоротить. Хорошо, батя Лизку и Веру замуж выдал, одну за другой. Осталась Аленка. Она на два года старше меня. Вредная, паучиха!
— Почему паучиха? — я забавлялся. Мишка оказался невероятно разговорчивым парнем, вернее — болтливым до посинения. С ним мог поспорить Ярик Назаров, но за отсутствием такового, был рад слушать приятеля.
— Ну, это же просто: вязать любит, — Кочубей скрутил блинчик и макнул его в розетку со сметаной. Облизнулся и откусил сразу половину. Прожевал и пояснил: — Всю родню обеспечила свитерами, носками, детскими пинетками. Я же говорю, паучиха. Точнее — маньячка-вязальщица!
— Привет, мальчики! — к нам подошли Нина с Катей, обе с подносами, уставленными тарелками. — У вас свободно?
— Пожалуйте в нашу компанию! — Кочубей вспыхнул, глядя на них, и чуточку суетливо отодвинулся в сторону.
Нина Захарьина — та самая брюнетка, которую я встретил на пороге лицея — села рядом со мной, взяла из стакана салфетку и плавным движением расправив ее, положила на колени.
— Приятного аппетита, — не сговариваясь, сказали мы.
Светло-русая Катя Лопухина захлопала глазами, и ее милое личико, на котором проступали рыжеватые веснушки, покраснело. А так не скажешь, что скромная, явно она подначила подругу присесть к нам.
— Спасибо, — так же хором ответили обе и засмеялись.
Обеденный часовой перерыв давал возможность ученикам приходить в удобное для них время, чтобы не толпиться возле раздачи, поэтому столовая была заполнена наполовину. Одни уходили, их место занимали другие. Лидия уже ушла с кем-то из старших девушек, бросив на нас взгляд, но ничего не сказав. Мы болтали о разных пустяках, но всегда найдется тот, кто испортит настроение.
— А ты что здесь забыл? — нарочито громко спросил кто-то, остановившись возле нашего стола. — Не напутал, где учишься, мелкопоместный?
Я даже не глядя понял, кто это такой наглый. Не спеша допил компот, вытер салфеткой губы и только тогда повернул голову. Знакомая прическа в виде зализанных назад волос и рельефно очерченные
— Да нет, точно по назначению пришел, — ответил я и сразу перешел в наступление. — Я же обещал, что мы еще встретимся и поговорим в равных условиях.
— Ты о чем, нищеброд? — Долгоруков оперся руками о край стола, едва не перевернув поднос Нины на себя. — Какого беса здесь делаешь? Как вообще тебя взяли в императорский лицей?
— Спроси своего приятеля Корибут-Воронецкого, — пожал я плечами. — Он хотя бы следит за новостями в столице.
— Ты не заговаривайся, а отвечай, каким образом поступил в «Чистые Пруды»? — рыкнул Сашка, нависая над столом.
— Не обязан отчитываться перед учеником, имеющим прав не больше, чем я, — продолжаю накалять этого засранца.
— Вообще-то, Александр Степанович, вы слегка забываетесь, — зарумянившись, ответила Нина. Видимо, ей было некомфортно сидеть, когда над столом торчит башня с прилизанными волосами. — Княжич Мамонов учится здесь на тех условиях, что и мы. И он прав. Извольте быть вежливее.
— Княжич? — смех Долгорукова разнесся по притихшей столовой. Народ с любопытством вслушивался в разгорающийся конфликт, но никто не смел вмешиваться. — С чего вдруг Мамонов? Он же Волховский! Или тебя «золотой князь» у Булгаковых перекупил и усыновил?
— Не угадал, прикинь? — я усмехнулся, сдерживая себя. Мне обязательно нужно, чтобы именно Долгоруков оказался зачинщиком скандала и бросил вызов на дуэль. В таком случае право на выбор места и способ противостояния будет принадлежать мне. А я хочу выбрать обычный поединок. На ринге. Потому что есть опасение, что моя антимагия снесет защитные барьеры на стадионе. От боевых плетений покалечатся люди, а мне этого не хотелось. — Уясни одну вещь: я — княжич Мамонов, родной сын «золотого тойона», главы Рода. Но и от фамилии Волховский не отказываюсь. Мне стыдиться нечего. А ты подвергаешь сомнению мое родство с Георгием Яковлевичем?
Долгоруков побелел. Нет, не от страха. Он был взбешен тем, что я прилюдно выбиваю у него из-под ног причину для дуэли. Парадоксальная ситуация. Вроде бы хочется побыстрее закрыть этот гештальт, а с другой стороны — максимально отдалить взрывоопасную ситуацию, набрать больше информации по своему противнику, найти его слабые места и использовать их в дуэльном поединке.
— Княжич, говоришь? — раздул ноздри Сашка. — Ты, кажется, что-то насчет дуэли вякал?
Он замолчал, а я пристально глядел ему в глаза, и мысленно подталкивал к нужной фразе.