Вик Разрушитель 7
Шрифт:
— Ладно, — сдался парень и мазнул по мне недовольным взглядом. — Пошли в тир, Андрей Георгиевич. Посмотрю, как ты владеешь оружием. Удивишь — отдам насовсем.
— А теперь расскажи мне подробнее, какие проблемы с порталом возникли? — Георгий Яковлевич налил в серебряные с чеканкой чарки коньяк и поднёс одну из них Ломакину как гостеприимный хозяин. Сам же сел в одно из кресел, закинул ногу на ногу.
— Скажи мне сначала, княже, как мы поступим, если Источник окажется величиной с голову взрослого человека?
— В любом случае
— Тогда проблема номер один, — кивнул Странник и пригубил из чарки. — Для создания длинного портала нужно неимоверно много энергии. Андрей научился сопрягать точку входа с Источником, перебрасывая на усиление контура достаточное количество магической мощности. Если артефакт будет маленьким, не «разогнанным», то есть опасение, что портал до вашего имения мы не построим. Максимум, на сто километров.
— Может, попробуем скачкообразно двигаться? — предложил, в общем-то, разумную идею Мамонов.
— Да, неплохая мысль, — хмыкнул чародей. — Я к ней тоже пришёл. Но для этого придётся ставить маячки через равные промежутки пути. Но, опять же, всё упирается в спящий артефакт. Сумеем ли мы его активировать подручными способами? Как видишь, княже, вопрос на вопросе.
— А вторая проблема та, которую я услышал во флигеле? — догадался Георгий Яковлевич. — Мальчишка может разрушить портал?
— Антимагу категорически запрещено находиться внутри контура, — безжалостно произнёс Ломакин. — Я всё понимаю: и беспокойство за сына, и за Источник, который может значительно укрепить силу твоего Рода. Выбор за тобой, княже. Или мы возвращаемся к побережью все вместе или уходим через портал, оставляя Андрея с парой-тройкой бойцов, наедине с враждебной средой.
— Задача не из лёгких, — кивнул Мамонов и задумчиво опрокинул в себя чарку. Даже не поморщился, словно воду выпил.
А Ломакин, глядя на него, отчётливо понимал, что князь уже выбор сделал. Когда на кону стоит крупный приз, о мелочах не думают. Источник, сейчас лежащий глубоко под землёй, сам по себе не имел ценности, но после необходимых ритуальных манипуляций он заиграет иными красками. Насколько старший Мамонов готов пожертвовать своим сыном? Нет, не так: будет ли он огорчён, если княжич не выйдет к побережью?
— Ты ведь обо мне плохо подумал, Странник, — князь повертел в руках пустую чарку, не собираясь больше наливать ни себе, ни чародею. — Но ведь какая штука, видишь ли… У Андрея нет иного выхода, как выживать в одиночку. Он же сам стремится быть независимым и сильным. Проклятый Дар только усугубляет его желания. Но размер равноценный, согласись?
— Он станет равноценным, если Небесный Камень признает вашу кровь, княже, — спокойным голосом произнёс Ломакин. — Иначе это просто булыжник без перспектив.
— Ну… в таком случае, просто прогуляемся, — криво улыбнулся Мамонов. — Давно хотел побыть с сыном, вот и представился случай.
3
—
Воевода с удивлением оторвался от чтения ежесуточных докладов всех служб, находящихся в его подчинении, потом поглядел на часы. Ещё десяти утра нет, а некоторые нетерпеливые личности игнорируют введённые Иртеньевым правила. Дело в том, что обращению сотрудников ГСБ по личным вопросам он отводил время с одиннадцати до часу дня. Подобная практика дисциплинировала офицерский и гражданский состав. Но вот как откажешь такой красотке? Да и по лицу видно, случилось что-то неладное.
Тем не менее Иртеньев поморщился, показывая своё отношение к ситуации.
— Ты как миновала моего секретаря, Дамецкая? — спросил он, откидываясь на спинку кресла. — Надеюсь, не покалечила?
— Никак нет, — не замечая за спиной маячившего адъютанта в лейтенантских погонах, красного от стыда и злости. — Небольшой приёмчик из личного арсенал, чтобы не лапал слабую девушку.
— Он лапал? — удивился воевода, разглядывая помощника с глубоким раздумьем, что с ним делать: отправить на недельку в полевые лагеря или заменить неуступчивым бульдогом из старых вояк, уже отошедших от дел.
— Не верьте ей, ваше превосходительство! — раздался из-за её спины голос обиженного лейтенанта. — Я пытался не допустить проникновения в кабинет, но Дамецкая проявила неуважение к дисциплине и даже не записалась на приём!
— Который мне отвели через два дня, господин воевода, — напомнила Зося, вытянувшись в струнку. — А мне нужно срочно. Есть информация по Танцору.
— Детский сад, — фыркнул раздражённо Иртеньев. — Что за информация, госпожа капитан? Не может ли она подождать?
— Никак нет. Дело государственной важности.
Воевода махнул рукой, и секретарь понял, что нужно закрыть дверь и не мешать аудиенции.
— Проходи, Синица, присаживайся и докладывай. Но учти, если принесла мусор, месяц усиленной тренировки всей группой.
Зося сдержала улыбку. У воеводы была слабость наводить дисциплину подобными ссылками на полигон. Этакий пунктик, к которому относились со снисходительностью. Лишними тренировки никогда не бывают. Зато за своих сотрудников Иртеньев стоял горой. Дрозда, к примеру, он отстоял весьма жёстко, не дав князю Мамонову наказать офицера СГБ за неприятный косяк на полигоне, когда тот едва не угробил Андрейку. Что он там говорил Георгию Яковлевичу, на какие уступки пошёл, но Дрозду оставалось лишь проставить воеводе ящик коньяка.
— Танцор улетел в Якутию, к родителям, — девушка сняла кепи и машинально проверила, в каком состоянии её причёска. — Перед этим позвонил мне и высказал обеспокоенность по поводу некоего магистра магических искусств Колыванова Василия Егоровича. Кажется, этот гражданин догадался о неординарных способностях нашего кадета и в завуалированной беседе намекнул, что тот у него на крючке. Колыванов в своё время закончил Лондонскую Магическую Академию, написал с десяток статей и монографий об аномальных проявлениях магии, в которые входит и антимагия.