Вик Разрушитель 7
Шрифт:
Я с Куаном и Странником сели в тёплый микроавтобус, где за рулём скучал водитель, слушая местную радиостанцию. О, чудо! Именно сейчас передавали одну из песен Анжелики, мягкую и лирическую, от которой даже чёрствые души слезами умываются.
— Хорошо поёт, — ни к кому конкретно не обращаясь, сказал водитель. — Такой голос необычный.
Куан едва слышно хмыкнул и толкнул меня локтем в бок. Дескать, смотри, твоя идея начинает давать результат. Я приложил палец к губам, чтобы наставник не вздумал раскрыть моё участие в карьере певицы. Надо потом поинтересоваться у Арины, как она контролирует прокат песен. Я не ради себя стараюсь;
Отвлекли меня от грустных мыслей севшие в микроавтобус отец, шкипер Митрич, Алмаз с парой бойцов. Двое запрыгнули в фургон, чтобы сопровождать груз, а остальные поехали за нами на втором «Лорейне».
На территорию порта наша колонна заехала в предрассветных сумерках. С моря наползала тяжёлая кисея тумана, превратив воздух в насыщенное влагой покрывало. Одежда тут же покрылась тонкой водяной плёнкой. Грузовик подогнали прямо к пирсу, возле которого на лёгкой волне покачивался «Аквамарин». Это была самая настоящая двенадцатиметровая океанская яхта, с двумя палубами, с открытым кокпитом, на котором можно было расположиться с невероятным комфортом; жёсткая стеклопластиковая крыша с панорамным остеклением придавала судну целеустремлённость и элегантность.
— Ну как тебе наша птичка? — чуть ли не с гордостью спросил отец, приобняв меня за плечи.
— Блеск, — только и смог сказать я, жадно разглядывая зыбкие формы яхты, окутанной туманной дымкой. Сразу всколыхнули память походы по Ильмене и Волхву на «Ушкуйнике» под командой бравого дядьки Митрофана. Так и вижу его в форменной чёрной фуражке с серебристым крабом на тулье, с зажатой в зубах «капитанской» трубкой. А ведь моя мечта выйти в море на парусной яхте сбылась! Только «Аквамарин» — не парусник, в его недрах бьются два мощных двигателя по четыреста «лошадок» каждый! Н-да, не поскупился батя на такую игрушку, но зато наш отряд сразу же приобрёл мобильность.
— Какова вместимость? — я с тревогой смотрел на перемещение грузов с фургона на палубу «Аквамарина». — Где всех людей размещать?
— Не переживай, княжич, — усмехнулся Митрич, засунув руки в карманы куртки. — Вас четырнадцать плюс экипаж и пятеро бойцов для охраны. Ничего, как-нибудь разместимся. Или ты думаешь, что всё время люди будут страдать бездельем?
Отец усмехнулся, услышав ехидные нотки в голосе шкипера.
— Не думаю, — пожал я плечами. — Кто-то же всё равно на вахте должен стоять. Мало ли, вдруг пираты какие-нибудь позарятся на яхту.
— Какие пираты? — Митрич подмигнул отцу.
— Японские, какие же ещё. Думаете, эти самураи боятся в море выходить?
— Ну, японские вако[2] к высоким широтам редко поднимаются, — поправив повлажневшее кепи, ответил шкипер. — Они больше к оживлённым морским трассам тяготеют, да берега Кореи и Китая разоряют периодически. Встретить их возле Сахалина ещё можно, такого варианта отрицать нельзя. Ну и когда через Курильскую гряду пойдём, надо ушки на макушке держать. Для горячей встречи у нас сюрпризы припасены.
Митрич посмотрел на князя Мамонова и тот с довольным видом направился к яхте. Я закинул походный рюкзак за спину
Я перестал ломать голову над загадками. На борту куча вооружённых людей, каждый из них знает свой манёвр. В конце концов, это же только пираты, а не военно-морской флот САСШ. Как-нибудь справимся.
Через полтора часа Алмаз доложил князю Мамонову, что погрузка завершена, можно выходить в море. К этому времени порывистый ветер разогнал туман, и сразу же порт начал оживать. Заработали краны, раскорячившись на металлических опорах, снимая с контейнеровозов разноцветные огромные короба с надписями на различных языках, где-то протяжно завыл гудок лоцманского баркаса.
Оставил вещи в одной из кают, где вместе со мной поселились Куан, господин Ломакин и двое бойцов из отряда Алмаза — Вискарь с Ковбоем.
— Мы вас не потесним, — Ковбой ухмыльнулся, кидая спальный мешок со своим рюкзаком в угол. — Всё равно на вахте по несколько часов стоять придётся.
Я тоже поспешил побыстрее осмотреть «Аквамарин», и через просторную кают-компанию по лестнице поднялся на вторую палубу, и только теперь понял, о каком сюрпризе говорил Митрич. Спарка «Коса» здесь всё же присутствовала, моя догадка оказалась верной. Она стояла на выдвижной платформе в самом конце, нависая над кокпитом. В случае атаки часть крыши просто сдвигалась в сторону, и с платформы можно было вести огонь на поражение. Правда, радиус обстрела составлял не больше ста сорока градусов, но и этого было достаточно, чтобы врагам, объявись они на морских просторах, взгрустнулось. Причём, панорамное стекло, за которым пряталось грозное оружие, оказалось затемнённым, чтобы нельзя было разглядеть этот самый сюрприз издали. К тому же, крепко подозреваю, что пулемёты и ПЗРК в закромах «Аквамарина» тоже присутствуют. Папаня хорошо подготовился к походу.
Пока рассматривал спарку, на палубе стали появляться молодые крепкие парни, одетые в лёгкие рубашки и шорты. Кто-то даже щеголял в солнечных очках, хотя само солнце ещё только-только заявляло свои права, появившись из-за горизонта. Даже отец в белом костюме уселся на палубе, закинув ногу на ногу, а компанию ему составили господин Ломакин и Алмаз. Наёмник, кстати, тоже снял с себя униформу и расхаживал в шортах и футболке. Забавная смена декораций наталкивала только на одну мысль: князь Мамонов тщательно конспирировал нашу операцию.
Между тем «Аквамарин», набирая ход, выбрался из акватории Охотского порта и понёсся в сторону Курильской гряды. Яхта легко преодолевала небольшое волнение на море. Шкипер голосом бывалого экскурсовода объявил, что через двенадцать часов мы должны пройти Первый Курильский пролив, где можно полюбоваться видами величественных вулканов, которых «здесь как грязи», по словам самого Митрича. Судя по общей расслабленности на борту, никаких проблем в ближайшее время не ожидалось, поэтому я решил поспать. В самолёте это был не сон, а погружение в астрал, что не одно и то же. Поэтому как только коснулся головой подушки, сразу же отключился от всего происходящего.