Вик Разрушитель 7
Шрифт:
Пирс потёр подбородок с пробивающейся щетинкой и в раздумье добавил:
— Если он сейчас на Аляске, то мимо «Фишер-Дома» никак не проскочит. Ничего, мисс Стингрей, мы обязательно узнаем об истинной цели князя Георгия.
А вот Арабелла, несмотря на монотонный голос Пирса, почувствовала раздражение и лёгкое беспокойство. Именно такие манёвры ей всегда не нравились, потому что сама привыкла так действовать: тонко, завуалированно и напуская побольше тумана.
Примечания:
[1] Кыы?а (якут) — дочка, девочка
[2] Вако или вакоу —
Глава 8
1
О появлении двух баркасов, идущих параллельным курсом «Аквамарину», доложил вахтенный матрос. К этому времени мы уже миновали Первый Курильский пролив и вышли на «оперативный простор», по словам самого Митрича, красовавшегося в капитанской фуражке за штурвалом. Убедившись, что всё в порядке, он передал управлению помощнику Алексею — молодому парню с залихватским, как у казаков, чубом и красивыми васильковыми глазами. И стоило только капитану спуститься в кают-компанию выпить кофе, как на горизонте замаячили посудины, больше похожие на рыболовецкие суда.
Коротко рявкнул ревун — своеобразный сигнал тревоги на яхте — и отряд Алмаза без суеты и спешки, словно в праздной лености, стали один за другим спускаться в каюты, где находилась боевая амуниция и оружие. Отец перед выходом в море категорически запретил расхаживать по палубе в военной форме без надобности, потому что нужно было придерживаться версии о гражданском круизе «Аквамарина». Поэтому, быстро переодевшись и вооружившись, бойцы заняли боевые посты, по которым их распределил Алмаз. Батон и Шторм поднялись на верхнюю палубу, где находилась пулемётная спарка. На их лицах читалась надежда на то, что появившиеся баркасы не лелеют к нам добрых намерений, и им будет дозволено врезать из «Косы» по супостату.
Баркасы, видя безмятежное скольжение яхты по морской глади, увеличили ход, судя по вскипевшей вдоль бортов воде, и стали расходиться в разные стороны, как будто пытались взять нас в клещи. Один из них, с какими-то ржавыми надстройками и тонкой антенной, раскачивающейся над рубкой, заходил нам в корму, а второе судно, выглядевшее поновее и поухоженнее, с выкрашенной в сине-белый цвет рубкой, старалось перерезать нам курс.
— Какие прыткие! — весело пробормотал Алмаз, поводя биноклем от одного баркаса к другому. Он так и не переоделся, оставаясь в шортах и футболке с нарисованными на ней пальмами и тростниковым бунгало на берегу океана. — Не иначе вако в гости к нам пожаловали! Прятались за скальными выступами, изучали нас, когда мы пролив проходили.
— Что там видно? — отец, опершись на фальшборт, внимательно разглядывал старательную попытку сине-белого баркаса сблизиться с нами. Пока тот шёл параллельным курсом, отчаянно зарываясь носом в воду. — Сколько человек, вооружение, есть ли крупнокалиберные пулемёты.
— На борту с десяток пиратов, — доложил Алмаз, — есть ли там ещё люди, пока не вижу. Оружие так себе, обычные автоматы, у одного ручной пулемёт. Готовятся к абордажу.
Он оторвался от созерцания
— Расстояние два кабельтова! — заорал вахтенный «Аквамарина». — Идёт на сближение!
— Поиграем в кошки-мышки, Митрич? — отец поглядел на шкипера, спокойно сверлившего баркасы взглядом, не предвещающим ничего хорошего настырным незнакомцам. А чего беспокоиться? На борту два чародея, опытная боевая команда, куча оружия. Отобьёмся.
— А чего бы не поиграть? — усмехнулся шкипер и зычным голосом, чуть ли не всю акваторию, рявкнул. — Лёха, увеличь скорость на два узла!
— Есть, капитан! — донеслось из рубки.
Пол под нашими ногами задрожал, «Аквамарин», почувствовав желание человека, радостно вскинулся, восемьсот лошадок потащили яхту вперёд, только за бортом зашипело. Позади идущий баркас тут же критически отстал. Оставшиеся на палубе парни из охраны замахали руками, старательно разыгрывая увлечённых происходящем пассажиров.
— Не переиграем? — Алмаз снова приник к биноклю. — Япошки не дураки, сообразят, что дело нечистое.
— Их счастье, если откажутся от соблазна захватить мою ласточку, — у Митрича был свой бинокль, которым он быстро водил по горизонту, не забывая поглядывать на второй баркас, с натугой выжимающего из своего двигателя последние капли мощности. — Я бы и без стрельбы обошёлся.
— Через полчаса снижай скорость, — приказал отец.
— Понял, княже. Пошёл к себе, — шкипер натянул фуражку поглубже и неторопливо направился в рубку.
Тем временем яхта продолжала играться с неизвестными нам судами. Баркас, шедший параллельным курсом, всё-таки сумел увеличить скорость и хотя бы не отставал.
— А почему не видно кораблей пограничной стражи? — поинтересовался я у Ломакина, вышедшего на палубу из-за поднятого бойцами шума. Любопытство заиграло. — В Камчатском же у них база. Что-то ни одного не вижу на горизонте.
— Не знаю, — Евгений Сидорович хищно поглядывал на маячивший неподалёку баркас с сине-белой рубкой, словно хотел врезать по нему какой-нибудь магоформой. — Может, обед у них, или какая другая холера.
— Ха-ха, смешно, — я почесал макушку. Отчасти, затею отца я понимал. Если оставить этих хищников бороздить море вдоль Курильской гряды, они потом нападут на какой-нибудь рыболовецкий траулер и будут требовать выкуп у хозяев. Это в лучшем случае. А то могут и экипаж уничтожить вместе с работниками, чтобы завладеть судном.
— Ну что, господа, развлечёмся? — отец зачем-то посмотрел на часы. — Странник, на тебе защита яхты, если начнут лупить из пулемётов. Алмаз, как только вот этот прыткий подойдёт ближе, начинай работать. Только всех не перестреляй, понял?
— Понял, княже, — ухмыльнулся Алмаз и приложил палец к глазу, давая знак Сухому, чтобы тот был готов к бою. Снайпер находился на крыше, тщательно замаскировавшись со своей винтовкой среди шезлонгов.
Потом палец командира описал круг. А это уже для остальных команда. Я был уверен, что его жесты прекрасно видели бойцы, хоть и прятались где-то под палубой.