Викинг. Ярл
Шрифт:
— А что для этого надо?
Вот так Халт-Алай неожиданно даже для самого себя стал верным сподвижником Одина. И хотя это не особо нравилось его соотечественникам (которые, как и сам Халт, попали в плен к северянам), они молчали.
До поры до времени.
Все они, кроме Халта, были в цепях, и когда трудились на берегу, загружая запасы, а сам Халт просвещал сатов об Одине и Вальхалле, один из соплеменников Халта вдруг бросил корзину и повернулся к нему.
—
— Тебе тоже! — хмыкнул Халт.
— Это неважно. Ты стал слаб, Халт, жалкие северяне превратили тебя в раба. Ты уже не воин!
— Я с легкостью смогу побить тебя, Ткор, даже сейчас, — усмехнулся Халт.
— Ты не сможешь победить даже северянина! — рассмеялся тот.
— Значит, ты считаешь себя великим воином? — все повернулись на голос.
Как оказалось, всю их перебранку слышали северяне, стоящие сейчас неподалеку и усмехающиеся. А говорил их предводитель — Вотан, и обращался он к Ткору.
— Конечно! Я легко одолею любого из вас двоих! — гордо выпрямившись, заявил Ткор.
— Тебя убьют, сат, ты даже этого понять не успеешь, — рассмеялся Вотан.
— Уж не ты ли сможешь меня убить? — поинтересовался Ткор. — Ты… хах!
Действительно, если поставить этих двоих рядом, то на первый взгляд стоило бы ставить на сата — тот, считай, на две головы был выше Вотана, хотя он не был низкого роста.
Но помимо роста Ткор отличался от Вотана и мощной мускулатурой. Казалось, эта груда мышц сможет раздавить северянина голыми руками.
— Ты останешься без рук и головы прежде, чем твое тело упадет на землю, — заявил северянин.
— Сказать можно все что угодно! — хмыкнул Ткор.
— Освободите его, — приказал вдруг северянин.
Его приказ был выполнен мгновенно — Ткор оказался на свободе, без цепей, и даже кто-то воткнул ему в руку оружие — меч сатов.
Ткор принялся разминаться, сделал несколько выпадов, приноравливаясь к оружию, пробуя его. А затем и вовсе меч в его руке начал вертеться с такой скоростью, что силуэт оружия буквально таял в воздухе
— Ну что, ты готов, сат? — поинтересовался Вотан, дождавшись, когда он закончит свою разминку.
— Молись своему Одину, скоро с ним встретишься, — усмехнулся Ткор, став в боевую стойку.
Северянин же лишь хмыкнул, а в следующую секунду словно бы исчез.
Нет, не совсем так: вот только что он стоял на месте, и вдруг с просто нечеловеческой скоростью ринулся вперед.
Халт, как раз в тот момент глядевший на него, не смог отследить движения, настолько быстро все произошло. Хотя Халт как раз слыл проворным, быстрым, и обладал острым взглядом, внимательными глазами.
Он-то думал, что способен заметить любую мелочь, отследить любое движение
Будто вихрь налетел на Ткора, ярко блеснула сталь, и северянин, лишь на долю секунды оказавшись рядом с противником, тут же переместился метра на три в сторону.
И снова-таки, Халт не смог заметить, как это произошло. Только стоял там, а уже оказался здесь.
Северянин стоял, держа в руках свой меч, и, казалось, даже не собирался нападать на врага.
Внимание Халта привлек хрип. Он повернул голову и глазам своим не поверил: Ткор стоял, зажимая левой рукой свою шею. Из-под пальцев обильно струилась кровь, даже не струилась, а чуть ли не била фонтаном. Единственное, что ее сдерживало — это рука Ткора, заткнувшая рану. Но все равно, уже вытекло столько, что его грудь, живот были залиты кровью.
А еще его правая кисть была попросту отрублена.
Рука, продолжавшая сжимать меч пальцами, лежала у ног Ткора, из обрубка обильно шла кровь, как и из культи, которой Ткор зачем-то махал, словно бы так пытаясь «затушить» кровотечение.
Северянин же, позволив всем увидеть, что стало с Ткором, спокойно, даже несколько вальяжно подошел к нему и одним ударом меча снес голову сату.
Обезглавленное тело, все еще зажимавшее горло рукой (на которой теперь уже не хватало нескольких пальцев, отсеченных вместе с головой) простояло на трясущихся ногах еще пару секунд, затем ноги подкосились, останки Ткора упали на колени, а затем и вовсе повалились на землю.
Еще несколько минут по его телу пробегали судороги, а затем все прекратилось.
— Как вы думаете, вашему Дункану понравилось это представление? — спросил северянин, обращаясь и к Халту и остальным сатам.
Те молча глядели на него.
— А Одину? — северянин повернулся к своим, и те тут же закивали головами, выражая свое согласие.
— Один всегда следит за теми, кто ему верен. Будет награжден тот, кто чтит законы Всеотца, получает его благосклонность, кто жил и умер так, как должно, будет сидеть за одним столом со своим богом, пить вместе с ним медовуху, есть мясо и хлеб. А еще будет сражаться с ним плечом к плечу…
— Ты не человек! — сказал, наконец, один из сатов. — Ты — колтар!
Северянин лишь усмехнулся. Он ожидал чего-то подобного. У сатов колтарами называли детей богов, ну, или эдакие аналоги христианских демонов.
— Я - человек, — ответил Вотан, — но Один благоволит мне. Ему нравится то, что я делаю, и он мне помогает, дает мне силы. Он хочет моей победы. А чего хочет ваш Дункан?
Саты молчали. Никто не решился ответить.
— Явно не победы! — хмыкнул северянин. — Если бы он хотел победить — он должен был или помочь вам, или сражаться вместе с вами. Мой бог со мной, а где ваш?