Викинг
Шрифт:
Орать: это не он Ульф, а я? Вот ведь какая дурацкая ситуация. Я растерялся…
А Нада услышали. И мигом вытянули наверх. Сразу наступила тишина. В этой тишине было отчетливо слышно, как наверху бубнит Над. Потом голос его умолк… И раздался сиплый продолжительный хрип. Очень знакомый мне звук. И означал он, что наверху кто-то отправился в страну вечной охоты. Легко догадаться, кто…
Затем командный голос Аслака Утки рявкнул:
— Камень к ногам — и в море!
Затем его бородатая рожа
— Вякнет кто — живьем кожу сдеру и в море окуну! — посулил наш добрый хозяин.
Я покосился на соседей. Кто-то из них вполне мог слышать наш разговор с Надом. Сдадут?
Может, и сдали бы… Глазенки у англичан так и сверкают… Дай им волю, порвали бы меня на куски — я такие мысли по глазам читаю. Почему они меня так не любят? Вроде ничего худого им не сделал… Или потому, что я — викинг?
Один из англичан пробормотал что-то… очень недружелюбное, даже попытался привстать, но второй не дал. Покосился на раба, обязанностью которого было нас кормить, и буркнул (я еле разобрал) себе под нос:
— Не лезь. Ночью мы его удавим.
Размечтался!
Наверху тем временем спустили парус — я легко угадал знакомые звуки. Шорох воды под днищем смолк, качка заметно уменьшилась. Мы легли в дрейф.
Не прошло и десяти минут, как я услышал глухой удар соприкоснувшихся бортов и несильный толчок. Затем топот ног. Надо полагать, мои друзья уже на палубе.
Ага! Я услышал знакомый баритон: Хрёрек.
Разговор сразу пошел на повышенных тонах. Ярл наезжал, Аслак Утка отбрехивался. Мол, ничего не знаю, плыву себе мирно, никого не трогаю!
Я помалкивал. На всякий случай. Уж очень у меня положение невыигрышное для самостоятельной игры. Да и Хрёрек — не из тех, что верит на слово. До джентльменов людям этого мира еще расти и расти.
Ага! Вот в дырку люка свесились две головы: сам Утка и… Ульфхам Треска.
— Ну у тебя тут и вонь… — проворчал Ульфхам. — Тебе бы не трэлей, а дерьмо возить.
— Трэли и есть дерьмо, — отозвался Аслак.
Голос у него был спокойный, уверенный. Еще бы!
Думает, что главной уликой уже кормится придонная фауна Балтийского моря.
— Лампу дайте! — потребовал Ульфхам.
— Зачем тебе лампа, Треска! — крикнул я снизу. — Хочешь подобрать себе кусок дерьма пожирнее?
Дальше все произошло очень быстро. Башка Аслака исчезла из кадра, голова Ульфхама — тоже. А через пару секунд вниз спрыгнули Трувор и Стюрмир.
Стюрмир приземлился на кого-то из рабов, тот заорал, но хускарлу было начхать.
Я уже стоял, опираясь спиной на доски обшивки.
Эти двое подхватили меня, как неодушевленный предмет, и метнули в люк. Наверху меня тут же ухватили три пары рук.
— Не худо бы тебе помыться, — усмехнулся
— Брось меня за борт, — предложил я. — Только не забудь потом вытянуть, а то вода холодная, я замерзну.
Парни (на палубе кнорра было не меньше двух десятков наших) заржали. Тоже сказал: холодная вода. Вот зимой она да, холодная. А сейчас просто идеальная водичка.
Тем временем с меня сняли колодки. Как приятно снова ходить самостоятельно!
Вдруг веселое лицо ярла превратилось в маску рассерженного демона. Даже я испугался.
Оказалось, к нам подвели Аслака. Рожа у хозяина кнорра была в крови, правая рука согнута под неэстетичным углом. Сломана, надо полагать.
Быстро его обработали.
Покоцанный Аслак держался неплохо. С достоинством.
— Я не знал, что он — твой хирдманн, — поведал ярлу работорговец. — Мои люди это подтвердят.
— Само собой, — согласился Хрёрек. — Великанша Ран с удовольствием их выслушает.
— Ты не можешь нас просто так перебить, — возразил Аслак. — Это не по закону. Если ты меня убьешь, тебе придется ответить перед тингом. И перед конунгом Хареком. Ты, может, не знаешь, но сестра моей матери…
— Знаю, — перебил его Хрёрек. — С конунгом мы договоримся.
— Один не одобрит… — попытался подыскать еще один аргумент в свою пользу работорговец.
— С Одином я тоже договорюсь, — усмехнулся Хрёрек. — Ты подал мне неплохую мысль. Ульфхам! Я решил подарить этот кнорр Одину!
— Жаль, — вздохнул командир личной охраны ярла. — Я как раз нашел здесь немного серебра.
— Одину! — твердо сказал Хрёрек. — Стюрмир!
— Да, вождь!
Здоровяк спрыгнул в люк, и оттуда тотчас раздались удары топора.
— Э-э-э… — пробормотал я. События развивались чересчур быстро. Неужели ярл решил утопить кнорр со всем содержимым. С людьми в трюме…
— Там есть кто-то, кому ты хотел бы сохранить жизнь? — Ярл как всегда догадлив.
Я задумался… Ненадолго.
— Пожалуй, есть один.
Я подошел к люку и крикнул в темноту:
— Хавчик!
— Я тут, Волк! — пискнули снизу.
Через минуту мой несостоявшийся учитель рабской философии стоял на палубе кнорра и лыбился щербатым ртом.
— Искупайтесь, — сказал ярл. — А мы пока тут закончим. — Вытянул меч, воздел к небу и провозгласил:
— Слышишь меня, Один! Тебе посвящаю…
И так далее.
Лезть в студеную воду мне совсем не хотелось, но приказы командира не обсуждаются. Тем более, этот командир только что извлек меня из очень глубокого нужника.
Через пару минут я, завернувшись в медвежью шкуру, хлебал пиво на палубе родного драккара. Это было нелегко, потому что зубы громко стучали о край медной чашки.