Виконт де Бражелон или Десять лет спустя (3 тома) Ил. Ж.Боже
Шрифт:
— Вот как! С господином Фуке? Господин Фуке здесь? — спросил Д'Артаньян.
— Разве вы не видите? Вон там.
— Так ты думаешь, что мне удобнее подойти к нему, чем тебе?
— Вы человек более значительный.
— Да, это правда. Я капитан мушкетеров. Этот чин я получил так недавно, что постоянно забываю о нем.
— Смотрите, он глядит на вас… если я не ошибаюсь.
— Нет, нет, не ошибаешься, именно мне он оказывает эту честь.
— Так теперь самая подходящая минута.
—
— Пожалуйста, пойдите.
— Иду.
Де Гиш не спускал глаз с Рауля; тот сделал ему знак, что дело улажено.
Д'Артаньян направился прямо к группе, окружавшей герцога, и вежливо раскланялся с г-ном Фуке и остальными.
— Здравствуйте, господин Д'Артаньян. Мы беседовали о Бель-Иле, — начал Фуке непринужденным тоном светского человека, которым многие не могут овладеть за всю жизнь.
— О Бель-Иле? Вот как! — удивился Д'Артаньян. — Ведь он принадлежит вам, господин Фуке?
— Господин Фуке сейчас только сказал мне, что он подарил его королю, — заметил Бекингэм. — Очень рад вас видеть, господин Д'Артаньян.
— А вы знаете Бель-Иль, шевалье? — спросил мушкетера Фуке.
— Я был там только раз, сударь, — любезно отвечал Д'Артаньян.
— И долго там пробыли?
— Один день, монсеньер.
— Что же вы там видели?
— Все, что можно увидеть в течение одного дня.
— С вашими глазами, сударь, за день можно увидеть много.
В это время Рауль сделал знак Бекингэму.
— Господин суперинтендант, — сказал Бекингэм, — оставляю вам вместо себя капитана, который лучше меня разбирается в бастионах, эскарпах, контрэскарпах; меня зовет приятель.
И Бекингэм направился к Раулю, остановившись по дороге у стола, за которым играли принцесса, королева-мать, молодая королева и король.
— Смотри, Рауль, — подтолкнул друга де Гиш. — Вот он… поспеши.
Сказав комплимент принцессе, Бекингэм снова двинулся к Раулю. Рауль пошел к нему навстречу. Де Гиш остался на месте и внимательно наблюдал.
В тот момент, когда они должны были встретиться, к герцогу Бекингэму подошел принц.
На его накрашенных губах играла очаровательная улыбка.
— Боже мой! — произнес он с дружеской любезностью — Что я слышал, милый герцог?
Бекингэм оглянулся; он не заметил, как подошел принц.
Герцог невольно вздрогнул. Легкая бледность покрыла его щеки.
— Что же вы услышали, ваше высочество? — спросил он. — Что так поразило вас?
— Даже привело в отчаяние, сударь! — отвечал принц — Это известие огорчит весь двор.
— Ваше высочество очень благосклонны ко мне, — поклонился Бекингэм. Я догадываюсь, что
— Именно.
— Увы, ваше высочество, я в Париже всего пять-шесть дней, и мой отъезд может огорчить только меня.
Де Гиш услышал эту фразу и, в свою очередь, вздрогнул.
— Его отъезд! — пробормотал он — Что он говорит?
Филипп продолжал прежним любезным тоном:
— Я вполне понимаю, что король Великобритании призывает вас, сударь; всем известно, что его величество Карл Второй не может обойтись без вас.
Но и мы не можем так легко расстаться с вами Примите же выражение моего искреннего сожаления.
— Ваше высочество, — сказал герцог, — поверьте мне, я покидаю французский двор.
— Потому, что такова воля короля, я понимаю. Но если вы думаете, что мое желание имеет какой-нибудь вес у короля, то я берусь упросить его величество Карла Второго оставить вас во Франции еще на некоторое время.
— Я крайне польщен, ваше высочество, — отвечал Бекингэм — Но я получил категорический приказ. Я не могу дольше оставаться во Франции, я и так уже просрочил время и рискую вызвать неудовольствие моего государя Только сегодня я вспомнил, что должен был уехать уже четыре дня назад.
— Вот как! — воскликнул принц.
— Да, — прибавил Бекингэм, возвышая голос настолько, чтобы его могли услышать принцесса и королевы. — Но я похож на того восточного человека, — который увидел чудесный сон и на несколько дней потерял рассудок, а в одно прекрасное утро проснулся здоровым, то есть в здравом рассудке.
Французский двор опьяняет, как этот сон, ваше высочество, но в конце концов нужно проснуться и уехать. Я не могу долее оставаться здесь, как вы любезно предлагаете мне, ваше высочество.
— Когда же вы едете? — заботливо спросил Филипп.
— Завтра, ваше высочество… Уже три дня мои экипажи готовы.
Принц склонил голову, точно желая сказать: «Что ж, если это дело решенное, герцог, говорить больше не о чем».
Бекингэм посмотрел на королев; Анна Австрийская взглядом одобрила его.
Бекингэм улыбнулся в ответ, скрывая улыбкой сердечное волнение.
Принц удалился.
Но в эту минуту с другой стороны залы к герцогу направился де Гиш.
Рауль испугался, что нетерпеливый юноша может сам сделать вызов, и бросился к нему навстречу.
— Нет, нет, Рауль, теперь тебе нечего беспокоиться, — сказал де Гиш, протягивая герцогу обе руки и увлекая его за колонну.
— О герцог, герцог! — воскликнул он. — Простите меня за мое письмо: я был сумасшедший. Отдайте мне его.
— Это правда, — отвечал молодой герцог с грустной улыбкой. — Вам не за что сердиться на меня… Ведь я покидаю ее и больше не увижу никогда.