Виконт, который любил меня

Куин Джулия

– Я не позволю вам жениться на Эдвине, – очень тихо сказала она.

– Я так и думал, что не позволите, – пробормотал он, подбираясь к ней, пока не оказался по другую сторону стула.

Она чуть приподняла подбородок.

– И уж я, во всяком случае, не выйду за вас ни за что на свете!

Он оперся руками о подлокотники и подался вперед, так что их лица почти соприкасались:

– Не припомню, чтобы я просил вашей руки.

Кейт, вздрогнув, попятилась:

– Но вы поцеловали

меня!

– Если бы я женился на каждой женщине, которую целовал, – рассмеялся он, – думаю, меня давно бы бросили в тюрьму за многоженство!

Кейт начало трясти. Пришлось снова схватиться за спинку стула, чтобы не упасть.

– Вы, сэр, – почти выплюнула она, – бесчестный человек!

Глаза Энтони сверкнули дьявольским огнем. Выбросив вперед руку, он сжал ее подбородок и вынудил смотреть ему в глаза.

– Это неправда, – убийственно холодным голосом бросил он. – И будь вы мужчиной, я вызвал бы вас на дуэль.

Кейт не шевелилась. Очень долго. Целую вечность. Но взгляда не отводила. Кожа на подбородке горела в местах, которых касались его сильные пальцы. Наконец она сделала то, что поклялась никогда не делать в присутствии этого человека.

Взмолилась.

– Пожалуйста, – прошептала она, – отпустите меня.

Виконт с пугающей поспешностью разжал руки.

– Прошу прощения, – пробормотал он с некоторым… удивлением.

Нет, невозможно. Этого мужчину ничем нельзя удивить.

– Я не хотел сделать вам больно, – мягко добавил он.

– Разве?

Он кивнул:

– Не хотел. Это правда. Может, только напугать немного. Но не причинять боли.

Колени предательски подогнулись, но Кейт сумела отступить.

– Вы не кто иной, как повеса и распутник, – бросила она, жалея, что дрожащий голос звучит не так презрительно, как бы ей хотелось.

– Знаю, – пожал он плечами. Гневное пламя в его глазах сменилось смешливыми искорками. – Это в моей природе.

Кейт снова отступила. Она не могла привыкнуть к резким сменам его настроения.

– Я немедленно ухожу.

– Идите, – дружелюбно кивнул он, показывая на дверь.

– И вы не сможете меня остановить.

– Мне бы это в голову не пришло, – улыбнулся он. Кейт попятилась к двери, боясь, что, если хоть на секунду отведет от него глаза, он набросится на нее.

– Я немедленно ухожу, – неизвестно зачем повторила она. Но когда протянула руку к дверной ручке, он вдруг сказал:

– Надеюсь, увидимся, когда я в следующий раз навещу Эдвину?

Кейт побелела. Конечно, она стояла к нему вполоборота, так что он ничего не заметил, но впервые в жизни она физически ощутила, как отлила от лица кровь.

– Вы пообещали оставить ее в покое, – напомнила она тоном судебного обвинителя.

– Нет, – дерзко бросил он,

прислонившись к спинке стула. – Я сказал, что вы вряд ли позволите мне жениться на Эдвине. Но это еще не значит, что я позволю вам вмешиваться в мою жизнь.

Чувство было такое, словно в горле застряло пушечное ядро.

– Но, – выдавила Кейт, – вряд ли вы сами захотите жениться на ней после того, как вы… как я…

Он направился к ней медленно, грациозно, как большой хищный кот.

– После того, как вы меня поцеловали?

– Я! Я не…

Но слова обожгли горло, потому что были насквозь лживы. Она не напрашивалась на поцелуй, но в конце, в самом конце ответила на него.

– О, бросьте, мисс Шеффилд, – посоветовал Энтони, выпрямляясь и складывая руки на груди. – Не стоит и дальше идти по этой дороге. Мы друг друга не выносим, и это чистая правда, но я уважаю вас… по-своему… странным, извращенным образом. Знаю также, что вы женщина искренняя и терпеть не можете фальши.

Она ничего не ответила. Да и что тут сказать? Как можно ответить на заявление, в котором содержатся слова «уважение» и «извращенное»?

– Вы ответили на поцелуй, – продолжал он с легкой, довольной улыбкой. – Готов признать без особого энтузиазма, но это только вопрос времени.

Кейт покачала головой, не в силах поверить услышанному:

– Как можете вы говорить о подобных вещах сразу же после того, как объявили о намерении ухаживать за моей сестрой?

– Верно, это несколько путает мои планы, – продолжал Энтони спокойно и задумчиво, словно размышляя, стоит ли покупать новую лошадь, или решая, какой галстук надеть.

Может, все дело было в его небрежной позе или в манере, с которой он гладил подборок, будто притворялся, что обдумывает происходящее, но внутри Кейт словно что-то взорвалось. Она, не задумываясь, рванулась вперед. Все фурии мира скопились в ее душе, когда она бросилась на него и стала колотить в грудь кулаками.

– Вы никогда не женитесь на ней! – крикнула она. – Никогда! Слышите?

Энтони поднял руку, опасаясь получить удар в лицо.

– Нужно быть глухим, чтобы вас не слышать, – усмехнулся он, ловко перехватывая ее запястья.

Но Кейт продолжала трястись от ярости:

– Не позволю вам сделать ее несчастной! Не позволю испортить ей жизнь! – твердила она, хотя слова застревали в горле. – Она все, что есть чистого, доброго и благородного! И заслуживает лучшего мужа, чем вы!

Энтони пристально наблюдал за этим не слишком красивым лицом, которое гнев сделал неожиданно прекрасным. Щеки раскраснелись, в глазах сверкали слезы, которые Кейт всеми силами старалась сдержать, и он почему-то в этот момент чувствовал себя законченным подлецом.