Виктор Илюхин. Охотник за президентами
Шрифт:
Справедливости ради, у нас был только один пункт разногласия. Это дело Рохлина. Илюхин и многие другие нас упрекали, что прокуратура до конца не разобралась, что мы не увидели политические корни этого преступления. Во всем остальном - в понимании оценки общей ситуации, в осознании, куда катится страна в условиях правового хаоса и нигилизма, у нас разногласий не было.
Да, Илюхин прокурор, но он был и большой политик. Объективно и обоснованно критиковал власть. Мы и сейчас видим, что она не реагирует адекватно ни на криминальную, ни на коррупционную ситуацию. И все потому, что многие чиновники сами участвовали в неблаговидных делах. Я совершенно согласен с Виктором Ивановичем, когда он говорил, что в России коррупцию победить невозможно только потому, что
Еще хочу отметить личное мужество Виктора Ивановича. Он прекрасно знал, с кем имеет дело, но от борьбы не отказывался. То, что Илюхина не стало, это, несомненно, большая потеря для партии, да и для всей страны.
Импичмент
Хорошо помню 1998 год. Помощником по работе в Госдуме Илюхина я стал позже, а в 98-м автор этих воспоминаний работал со Львом Яковлевичем Рохлиным, исполнял обязанности пресс-секретаря, и почти год неотлучно находился рядом с генералом. Время было горячее - Общероссийское политическое движение «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки» (ДПА) было в своем зените. Десятки тысяч сторонников мятежного генерала по всей стране пикетировали местные органы власти, перекрывали дороги, требовали отставки президента России Б. Ельцина. Тот в порыве злобы уже по телевидению высказал свою угрозу: «Рохлиных мы сметем!», на что Лев Яковлевич не преминул тотчас ответить: «Даже когда рядом взрывались снаряды и свистели пули, я на колени не падал».
Мы прощупывали настроения войск МВД и армии. «Я вас уверяю, когда народ пойдет на площади по всей России, никто его и пальцем не тронет, - говорил в своих публичных выступлениях Рохлин.
– Потому что у милиционера с дубинкой и солдата с автоматом есть матери, сестры, жены, которые, как и мы с вами, также ненавидят Ельцина. Если что, они не простят брату и мужу его бездумное подчинение приказу бить или стрелять в демонстрантов. Не бойтесь выражать свое гражданское недовольство. Я уверен - армия нас поддержит».
Власть тоже к нам присматривалась, как могла. В ДПА внедрялись соглядатаи и провокаторы, МВД и ФСБ заводили на активистов досье, открыто вели видеосъемку, постоянно следили за Рохлиным, фиксировали его встречи, контакты, прослушивали разговоры. Казалось, что Кремль просчитывал уровень угрозы президенту, но защищать его никто не хотел. Спецслужбы делали свое дело по обязанности, но душой и сердцем были с нами. Это подтверждал и Виктор Иванович Илюхин - председатель Комитета Госдумы по безопасности, у которого с «комитетом глубокого бурения» были традиционно устойчивые связи. С ним соглашался и Михаил Федорович Романов, отвечавший у Рохлина за контакты с московскими органами МВД. Всем опротивел диктат «царя Бориса» и ненасытность его «семьи».
Для нас, военных, пришедших к Рохлину и готовых на любое развитие событий, Илюхин был человеком хоть и гражданским, но достойным всякого уважения. Генерал Рохлин был авторитетом непререкаемым, за его плечами - Афганистан, Чечня, взятие Грозного, отказ от Звезды Героя, слова: «В гражданской войне полководцы не могут снискать славу, а значит, и получать награды». Илюхин возбуждал уголовное дело на Горбачева за предательство страны, расследовал уголовные дела в горячих точках Союза ССР, защищал Белый дом. Словом, был наш человек, его присутствие в руководстве Движения воспринималось как должное.
Обстановка в начале 1998 года накалилась, но организованно выступить по всей стране ДПА еще не могло. Мы концентрировали силы, искали союзников. По инициативе генерала создали Штаб протестных действий, который в ту пору возглавил Илюхин. 19 февраля Рохлин и Зюганов подписали Соглашение о координации действий Народнопатриотического союза России и Движения в поддержку армии, к нам подтянулось казачество, выражали поддержку трудовые коллективы. Пришло решение к моменту организованного выступления на власть одновременно начать процедуру отрешения
– Лев, без Компартии дело обречено на провал, - поделился с ним мыслями Илюхин.
– Фракция обсудит и если сочтет, что Дума созрела, подписи соберем быстро. Я переговорю.
Не сразу далось решение, но и партии упускать момент, когда настроение масс - на стороне оппозиции, было нельзя. Коллективный разум взял верх, и фракция КПРФ официально выступила с заявлением о начале сбора подписей. Документ, адресованный в Совет Думы, начинался следующими словами:
«Мы, депутаты Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации, представители различных депутатских объединений, проанализировав действия Бориса Николаевича Ельцина за время пребывания его на посту президента Российской Федерации, пришли к выводу, что в действиях Б.Н. Ельцина содержатся признаки совершения тяжких и особо тяжких преступлений.
Учитывая это и опираясь на положения статьи 93 Конституции Российской Федерации, мы предлагаем Государственной думе принять постановление об отрешении от должности президента Российской Федерации.
Просим Совет Государственной думы включить рассмотрение данного вопроса в повестку дня пленарного заседания.».
И далее шли фамилии, наименование территориального избирательного округа или объединения и дата проставления подписи.
20 мая Движение в поддержку армии во главе с Рохлиным встало с плакатами возле дверей Государственной думы - мы требовали проведения импичмента. Федеральная служба охраны президента и милиция пытались нас оттеснить в стороны, но генерал Л. Рохлин, В. Илюхин, И. Братищев и еще несколько авторитетных депутатов фракции КПРФ в особо острые моменты вступали с ними в переговоры. Мы выравнивали ряды, стоя плечо к плечу. В СМИ просочилась информация и к нам на поддержку примчалось еще несколько десятков человек. Словом, пикет вылился, как теперь принято говорить, в несанкционированное массовое мероприятие.
В этот день в зале пленарных заседаний подписи за отстранение Ельцина от должности поставили первыми руководитель фракции КПРФ Г. Зюганов и председатель Комитета по безопасности В. Илюхин. 20 мая 1998 года поддержали инициативу проведения импичмента сразу 183 депутата. Как говорится, из искры возгорится пламя. Инициатива Рохлина и Илюхина нашла поддержку депутатского объединения. Да что там, уже полстраны поддержало идею отстранения такого президента от должности. И среди них оказался - вы не поверите - Александр Васильевич Коржаков, бывший глава ельцинской охраны. Вот он, тот злополучный шаг, что от любви - до ненависти.
Лев Рохлин поставил подпись 21 мая как независимый депутат, к тому времени уже вышедший из партии и фракции «Наш дом - Россия». В итоге при процедурной норме в 150 голосов набрали 217. Ставили люди подписи и в тот день, когда в Думу пришло известие, что генерал ночью застрелен на собственной даче.
Еще год шло исследование Специальной комиссией преступлений Ельцина. 13 мая 1999 года состоялось долгожданное пленарное заседание, когда Виктор Иванович Илюхин, как главный обвинитель в процедуре отрешения президента Российской Федерации от занимаемой должности, зачитал доклад, включающий в себя пять пунктов обвинения. Не было в выступлении председателя Комитета Госдумы по безопасности, нового лидера Движения «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки» лишь пункта о преступлении, о котором знала и говорила вся страна. Я имею в виду подлое убийство самого авторитетного в войсках и среди простого народа генерала, десятки раз рисковавшего за Россию собственной жизнью, имевшего несколько ранений, награжденного за боевые заслуги орденами и медалями, - Льва Яковлевича Рохлина. В свои 51 год он был смелым и талантливым военачальником. В полной мере политиком ему стать не довелось.