Виланд
Шрифт:
...-А чтобы остановиться, бросаешь якорь. Вот этот крючок. Он цепляется за перила, и подъёмник останавливается...
— Высоко нам подниматься?
— Если бы топали по лестницам, целый час. Надо почти в самую верхушку. В Мёртвую ветку.
У Димки по спине пробежал холодок.
— Как это — Мёртвую?
— Ну, сухую. Там никто не живёт. И я не помню, чтобы кто-нибудь жил...
— А почему она засохла?
— Я разное слышал. Одни говорят, будто давным-давно, во времена, когда из Пустынь на Город напали Безголовые, в Дерево явился чужой колдун. Он прилетел на большом корабле, и в этой ветке у него
— А Дереву много лет?
Йолла вытянул губы трубочкой... И вскочил, хватая якорь.
— Ай! Мы чуть не проехали!
В Мёртвую ветку вела обыкновенная дверь. Она выглядела только чуть ссохшейся и неплотно прилегающей, а деревянная дверная ручка утратила полированную гладкость и треснула посередине. Димке в нос попала труха, он изо всех сил зажал себе нос — но сдержаться не сумел и чихнул.
— Ой... — сказал он. — Слышишь?
— Что?
— Какой-то шум...
— Это начался дождь. — Йолла приложил ухо к стене и прикрыл глаза.
— Он помешает Празднику?
— Вряд ли. Это лёгкий дождик, и внизу, у корней, его, наверное, даже не заметят.
Они пошли по длинному коридору; то справа, то слева Димка видел маленькие, в его рост, а иногда и меньше, круглые дверки. Некоторые из них были приоткрыты. Димке показалось, будто в Мёртвой ветке повис тонкий, но пропитавший абсолютно всё, горьковатый запах полыни.
...А коридор вдруг разветвился.
Димка повернул направо и даже успел сделать несколько шагов, но тут же удивился, почему это он сам выбирает дорогу, а не спрашивает у проводника. Он улыбнулся и обернулся к Йолле, но Йоллы не было.
На миг Димка испугался, так что даже оцепенел. И увидел мелькнувший позади отсвет. Йолла просто свернул в другой коридор, сообразил Димка, и мы оба задумались, и не заметили, как разошлись!
— Йолла! — позвал Димка и побежал на свет. Свернул, наткнулся на кого-то, охнул, облёгчённо и часто задышал.
— Йолла... — и поднял глаза. — Ой..! Это ты?!.. А... я думал...
Мальчик, его старый знакомый, хозяин замка, прижал палец к губам. И прошептал:
— Я открою тебе одну тайну. Может, тебе пригодится... Потом. Тебя пугает это место, эта Мёртвая ветка. Но если потребуется помощь, приходи сюда. Здесь много тайн...
— А как ты... ты сюда попал?
Мальчик улыбнулся и приложил ладонь к Димкиным губам.
— Если начну рассказывать, я не удержусь и заговорю тебя на целые сутки. А твой проводник тревожится... — И он отступил в темноту, задул огонь в фонаре и исчез.
А Димка открыл ещё одну дверку — просто потому, что она оказалась впереди — и увидел Йоллу.
— Ты что-то нашёл? — догадался тот. Димка вдруг подумал, что рассказывать о встрече с необычным мальчиком ему не хочется. Никому.
...На другой день Димка проснулся поздно. В большое, круглое окно светило солнце. Над Димкиной кроватью висел гамак, и Димка вспомнил, что опробовал его накануне, но с непривычки гамак показался Димке чересчур подвижным местом для спанья.
Димка схватил со стола огромную, сочную грушу и вышел на ветку. Йоллы нигде не было. Хотя обаятельный, похожий на обезьянку проводник великолепно исполнял вчера эту роль,
Около часа Димка провёл, оглядывая сверху страну, расстилавшуюся под ним. Он обнаружил дороги, по которым двигались путники — в основном, это были гномы с повозками, запряжёнными маленькими, лохматыми пони. На затерянных в лесных дебрях тропах Димке порою удавалось заметить леших — что они делали, Димка понять пока не мог, потому что вообще очень мало знал о них — не принимать же в расчёт всякие глупые истории о том, как лешие играют в кости на стада зайцев и белок или подглядывают за русалками у омутов...
Ещё Димка видел множество птиц — одни парили высоко в небе, словно нарисованные чёрными мазками на пронзительной голубизне, и Димка гадал, опускаются ли они вообще когда-нибудь на землю? Однажды он читал, что, например, ласточки даже спят в полёте, а земля им нужна только для того, чтобы вывести птенцов.
Иные же птицы то и дело срывались с ветвей, с громким гомоном носились над зелёным царством, оживляя лесной простор, и снова исчезали. Временами появлялись огромные и величавые крылатые создания — они были больше орлов, и — Димке казалось — могли носить на себе взрослого человека.
Два раза Димка видел, как над холмами плыли по небу плоты — не такие, как тот, что принёс сюда Димку, а побольше, на одном Димка разглядел даже шалашик.
Иногда над лесными полянами, над спрятавшимися в чаще избушками начинали куриться дымки. А у самой границы топей большой, пятнистый зверь прыгнул с дерева на спину косуле.
Дальше Димка смотреть не захотел. Он решил найти Йоллу и узнать планы на остаток этого дня.
Но не успел он пройти и половины пути до своей комнатки, как случилась новая встреча. Димка увидел самого настоящего человека. Это был старик в белых одеждах, наверное, он оказался бы среднего или даже высокого роста, однако, старик сильно горбился, опирался на клюку, только взгляд, который он устремил на Димку, был ясным и твёрдым.
Димка оробел. И, кажется, пролепетал еле слышное "здравствуйте"...
Старик протянул к Димке ладонь, коснулся его груди и молча кивнул. Молчал он так долго, что Димка забеспокоился. Может быть, он просто собирается с мыслями? А может, ждёт от Димки чего-то такого, о чём Димку забыли предупредить?..
— Я — Хранитель Двери, — наконец произнёс старик. — Маг сказал мне, что для тебя мы нарушим установившийся порядок. Обыкновенно наши гости-люди получают несколько дней на то, чтобы осмотреться, и лишь затем мы предлагаем им избрать себе занятие по душе. На этот раз мы поступим иначе. — Тут старик достал из-под полы плаща свёрток. Края серой ткани соскользнули, и Димка увидел на ладони Хранителя красивейший кристалл. Чистый и прозрачный, словно бриллиант, он своими гранями так причудливо преломлял лучи, что Димке показалось, будто внутри кристалла спрятан целый мир света. Форма кристалла тоже оказалась странной — граней было совсем немного, однако кристалл не был ни кубом, ни пирамидой, ни каким иным известным геометрическим телом — наверное, всё дело было в том, что некоторые грани только выглядели плоскими, создавая иллюзию простоты.