Вильгельм Завоеватель
Шрифт:
Следующим с остатком своего войска бежал Гюи Бургундский. Не остановившись даже, чтобы перевязать раненую руку, Гюи на ходу обматывал её шарфом.
Из предводителей повстанцев остался на поле битвы лишь Нил де Сент-Совер, дравшийся с угрюмым отчаянием. Его ближайший соратник, лорд Ториньи, давно лежал на земле. Это он убил второго коня короля, но и сам пал от копья нормандского рыцаря.
— Господи! Хотел бы я, чтобы такой человек сражался на моей стороне! — вскричал герцог, не отводя взгляда от
Воды реки несли по течению тела погибших. Бросая сабли и мечи, люди бежали к реке, надеясь переплыть на другой берег; кому-то было суждено бесславно утонуть в Менее. Виконт Котантена в конце концов был вынужден признать поражение. Он построил своих людей и вывел с поля боя. Но, даже проиграв сражение, они отступали в боевом порядке.
Несколько нормандских и французских рыцарей вырвались вперёд, чтобы добить врага, но герцог привстал на стременах и громовым голосом приказал оставаться на своих местах:
— Заклинаю вас, дайте этому человеку уйти!
«Благодарение Богу, кто-то ещё остался в живых!» — подумал Рауль, стараясь не смотреть на тело, лежавшее у него под ногами. Но оно словно притягивало его взгляд. Когда-то это был мужчина, чьи глаза смеялись и плакали. Теперь глаз не было видно, было лишь вызывающее ужас кровавое месиво.
Герцог заметил пристальный взгляд и посмотрел вниз. Брови его сошлись на переносице, и это был единственный признак того, что он испытывает какие-то эмоции. Что это было — отвращение или сожаление, — Рауль понять не мог.
— Идём! — резко проговорил Вильгельм и поехал навстречу королю.
Генрих, раскрасневшийся и запыхавшийся от боя, увидев герцога, воскликнул:
— Бог мой, кузен, да вы так же спокойны, как и несколько часов назад! Сделано благородное дело, и Вильгельм по-прежнему правитель Нормандии. Теперь и ваш меч узнал, что такое кровь!
Герцог вытер клинок полой разорванной накидки и ответил:
— Он знал это задолго до сражения.
Генрих снял шлем и провёл рукой по разгорячённому лицу.
— У меня есть для тебя работа, норманн!
— Я — ваш вассал.
— Мы поговорим об этом после отдыха, — пообещал король. — А сейчас мой желудок стонет от голода!
— Но, сэр, мне некогда отдыхать, — возразил герцог.
Король в изумлении уставился на него:
— Боже святый, тебе что, недостаточно этого?
— Я должен выкурить лису из норы, — проговорил Вильгельм. — Гюи Бургундский наверняка затаился в Брионе. Я должен покончить с ним.
Увидев подъезжающего графа О, Вильгельм улыбнулся:
— Ты со мной, Роберт?
— Да, хоть в ад, — весело ответил граф. — Надо любой ценой отрезать бургундца от его союзников. Дело начато отлично, но надо его закончить. Кузен, у Харкорта есть пленник, которого
Хьюберт снял шлем и вытер со лба пот.
— Это предатель Гримбольд, — проговорил он.
Услышав в голосе отца нотку уважения, Рауль улыбнулся.
— Неужели? — вскричал Вильгельм. — Пусть Хью де Гурней приведёт его в Руан в кандалах. Ваша семья верно служит мне, — обратился он к Хьюберту. — Я не забываю подобного отношения.
Обернувшись к королю, герцог поднял руку в салюте:
— Разрешите мне идти, сэр. Когда я закончу начатое мной дело, то буду полностью в вашем распоряжении; клянусь, я не подведу вас. Рауль, за мной!
Вильгельм развернул коня и поскакал к своим войскам. Хьюберт несколько секунд смотрел ему вслед, затем, потрепав коня по загривку, поскакал за Вильгельмом, посмеиваясь:
— Мы снова в пути! Что ж, вперёд, за Сражающимся Герцогом!
Граф О, ехавший сзади, рассмеялся:
— Вы действительно готовы сражаться, старый вояка?
— Видит Бог, это так!
Король смотрел вслед всадникам, поглаживая бороду.
— Горячишься, кузен, — пробормотал он. — Но мозг твой трезв. Я знаю, что делаю. Будь уверен, я позову тебя, норманн.
Вдруг Генрих понял, что прямо перед ним стоит Сент-Поль.
— A-а! Вы здесь, граф? Что вы на это скажете? Может быть, мне натравить Нормандию на Анжу?
Король беззвучно рассмеялся. Сент-Поль, не сообразив сразу, что имеет в виду король, немного подумал:
— Вы хотите сказать, разжечь между ними вражду? Джеффри Мартелл очень мстителен.
— А почему бы и нет? — резко спросил король. — Пусть нормандский волк поможет мне убить анжуйскую лису. Чувствую, этот человек — расчётливый дьявол. Пусть лиса немного потреплет волка и опустошит его нору. Это помешает ему набраться сил.
Видя, что Сент-Поль в полной растерянности, Генрих объяснил:
— Граф, я не хочу, чтобы на моей границе появился могущественный сосед.
Глава 5
«Бургундскую лису» выкурили из норы, хотя не так скоро, как надеялись. Оплотом мятежников стал Брион. Хотя этот замок не был похож на крепость и располагался на острове посреди реки Риль, а не на возвышенности, он долгое время был твёрдым орешком для любого врага.
Нахмурившись, герцог отдавал короткие приказы. Его войска расположились на берегу реки: Вильгельм решил взять замок измором.
Говорили, что, услышав об этом, Гюи Бургундский расхохотался и объявил всем о спасении. Запасов продовольствия и воды в замке было достаточно, чтобы выдержать блокаду до зимы, и никто не сомневался, что у Вильгельма не хватит терпения ждать так долго.