Вильгельм
Шрифт:
— Отлично. Тогда смотри и запоминай, — демонстративным жестом размял пальцы призрак, после чего с его ладони сорвалась первая струйка полупрозрачной субстанции, заменявшей ему тело, и сама собой сложилась в первую магическую фигуру…
Разумеется, манипуляции с душой — это закрытый раздел магического искусства, за изучение и тем более использование которого в империи (и не только в ней) грозила смертная казнь. Но я не стал выпытывать у Мора, откуда ему известна эта информация. А вместо этого сделал надрез на запястье и принялся со всем тщанием воспроизводить создаваемые им в воздухе
На ее создание у меня ушел почти час, однако результат того стоил — когда, руководствуясь подсказками тени, я развернул свое творение и, закинув под потолок, потянул, словно невод, обратно, то оказалось, что насчет душ Мор не шутил. И внутри моей сети действительно билось… нечто. Огромная стая черных, едва различимых вторым зрением и совершенно невидимых простому глазу «мотыльков», в которых лишь с немалым трудом можно было опознать недавно убитых мною тварей.
— Хорошо, — скупо бросил Мор, когда я подтащил переполненную сеть поближе. — Теперь я покажу, как создать перемычки. Тебе останется перебросить их на своих уродцев, добавить на кости парочку заклинаний, после чего они будут обеспечены энергией на ближайшую тысячу лет.
Перемычка сложностей тоже не доставила. Однако ни одна, ни две меня не устроили. Поэтому, прежде чем завершить работу, я создал из валяющихся под ногами костей еще три десятка мертвых помощников. Привязал их к источнику. Затем разделил на три группы. Раздал конкретные, простые и понятные задания. Когда же по стремительно убывающим силам стало ясно, что время близится к рассвету, я велел скелетам выстроить для меня костяную лестницу и, взойдя на нее, словно император на трон, окинул пещеру прощальным взглядом. И только потом ушел, будучи твердо уверенным, что в следующий мой визит это место будет выглядеть совсем иначе.
Когда мы вернулись, первое, что меня насторожило, это отсутствие характерных следов у дома. В прошлый раз после возвращения с кладбища возле лестницы, ведущей из подземелья в наш подвал, осталась масса отпечатков, комья земли и обрывки мешковины, которые пришлось убирать поднятым мною скелетам.
Сегодня же в тоннеле было неестественно чисто. Притом что Нардису пришлось бы сделать несколько ходок на кладбище и обратно, чтобы перетащить в дом оставшееся в склепе серебро.
Это что же, он еще не возвращался?
— Похоже, что-то случилось, — ровно заметил Мор, покрутившись возле двери. — Время к рассвету. Всего час-два, и на улице посветлеет. Твой паренек должен был успеть пару раз сходить туда-сюда. Но его, по-видимому, что-то задержало.
— Проверь дом, — велел я, поднимаясь к двери и доставая ключи.
Мор без лишних слов исчез. А когда я добрался до подвала и убедился, что новых мешков там не прибавилось, то окончательно понял: что-то не так.
— В доме чисто, — доложил призрак, закончив беглый обход. — Посторонние здесь не появлялись. В комнатах полный порядок. Входная дверь заперта на замок и выглядит нетронутой.
— Идем на кладбище, — скомандовал я, разворачиваясь к лестнице. — Нардис не дурак. Ввязываться в неприятности я ему запретил.
Мор молча умчался вперед, чтобы проверить дорогу и заранее сообщить, если рядом появится кто-то живой. Однако по пути нам так никто и не встретился: ни живые, ни мертвые. Следов магии ни вокруг дома, ни по дороге к кладбищу я тоже не заметил. А когда добрался до нужного склепа, то обнаружил, что он абсолютной пустой.
— Похоже, свою работу Нардис все-таки выполнил, — вполголоса заметил призрак, облетев опустевший тайник. — Следов борьбы не видно. Серебро было собрано аккуратно, без спешки и так же аккуратно вынесено отсюда. Похоже, им никто не мешал. Почему же они тогда не вернулись?
Да, я тоже хотел бы это знать. Но поскольку на утоптанной земле в самодельном проходе было сложно понять, какие следы свежие, а какие мы оставили в прошлый раз, то мне ничего не оставалось, как отправиться в первый склеп, который мы использовались вместо склада, в надежде, что хотя бы там найдутся ответы на наши вопросы.
И вот там-то, как раз возле лаза, ведущего на поверхность, я обнаружил большую часть своей пропавшей команды. А рядом с ними — старую ржавую косу, которая вчера так приглянулась моему исчезнувшему помощнику.
Оглядев рядком лежащие вдоль стены кости, я коротко велел:
— Проснись!
Кости послушно зашевелились, заскреблись, собираясь в единое целое — четыре человеческих скелета и одна костяная гончая, которая при виде меня приветливо щелкнула клыками. Причем что самое интересное, скелеты выглядели абсолютно целыми. Землекопы даже лопаты свои сохранили, и ни на одной из них не имелось следов крови или ошметков чужих мозгов. У псины зубы тоже были чистыми. Так что, похоже, Нардис усыпил их сам (я дал ему это право), а потом исчез… вместе с мешками и моим серебром.
— Если бы я не знал, что юноша привязан к тебе клятвой крови, я бы сказал, что нас только что ограбили, — тоном опытного следователя заявил Мор, когда я замер напротив смиренно застывшей нежити.
Я нахмурился: Нардис физически не способен меня ни обмануть, ни предать. Однако он бросил оружие и ушел, оставив охрану мирно дремать вдоль стеночки. Ушел, судя по всему, без боя. Вместе с добычей. И это, мягко говоря, было странно.
— Наверху никого, — тем временем доложил призрак, ненадолго сбежав на поверхность. — Но Вильгельм… думаю, тебе стоит на это взглянуть.
— Трупы? — сухо поинтересовался я.
— Нет. Тел там как раз нет. И все же обстановка на кладбище за прошедшие сутки изменилась не в лучшую сторону.
Когда я следом за Мором выбрался на поверхность, то некоторое время просто стоял и изучал открывшуюся картину. Кладбище… скажем так, действительно изменилось. Сутки назад поверх могильных холмиков, особенно вблизи «нашего» склепа, громоздилось целое море беспорядочно наваленных костей. Мор, если помните, постарался. Однако за прошедший день кто-то успел эти кости аккуратно собрать и разложить вдоль тропинок в несколько рядов. Более того, кто-то сумел их упорядочить. Причем, судя по следам, этих людей было довольно много.