Вильямс
Шрифт:
Внимательно следя за развитием советской литературы, Вильямс не ограничивался благими пожеланиями, а давал подробный и яркий разбор новым произведениям советских писателей. И главное внимание ученый уделял произведениям, раскрывающим те великие перемены, которые происходят в советской деревне.
Он писал в своем обращении к советским писателям:
«Я — активный читатель. Несмотря на большую занятость, читаю много, исключительно произведения советских писателей. Выписываю журналы «Новый мир», «Красная новь»… По моему мнению, некоторые советские писатели создали ряд произведений,
Он говорил: «Высоко ценю «Бруски» Ф. Панферова. На протяжении всей книги (первой и второй части «Брусков») чувствуешь эту большевистскую правдивость в показе героев романа. В книге четко даны образы отдельных героев, их колебания и убеждения, решимость героев романа перейти на новые формы ведения сельского хозяйства. Особенно ярки и особенно крепко запоминаются последние главы романа. Сами колхозники глубоко сознают, что коллективизация чисто механическая (соединение в одно целое всех орудий производства) является только первым шагом коллективизации, что главным моментом явится приведение всех элементов сельского хозяйства в одну социалистическую и агротехническую систему. Эти места прекрасно показаны Панферовым».
Вильямс больше всего ценил в произведениях советской литературы верное отражение борьбы за создание нового общества, за строительство социализма. Но он был очень требовательным читателем.
Он говорил, продолжая разбор романа Панферова: «При всех положительных данных «Брусков» первые две части романа страдают некоторыми недостатками. Во-первых, роман растянут. Если бы книга была более сжата и более популярна, она еще более приблизилась бы к массам читателей колхозников. Второй недостаток — герои Панферова много рассуждают. Панферов должен был вместо рассуждений показать своих героев в непосредственном движении, от этого они больше выиграли бы».
Читая советскую литературу, Вильямс больше всего радовался, когда писатель показывал активных творцов новой жизни. Вильямс хвалил «Поднятую целину», говоря, что «после «Тихого Дона», отражавшего старую романтику, мы в этом новом произведении Шолохова видим несомненный шаг вперед, творческий рост писателя».
Вызвал его одобрение и роман Валентина Катаева «Время, вперед!», в котором, по словам Вильямса, «художественно развернута грандиозная картина нашего строительства».
Заканчивая свою статью, названную «Наше слово о литературе», Вильямс писал:
«Необходимо более тесное общение советских писателей с представителями научного мира, особенно в процессе творческой работы писателя над конкретной проблемой. В этом отношении (в своей области) я готов оказать писателю полное содействие. Работники науки заинтересованы в широкой популяризации последних достижений науки и техники, особенно через художественное слово».
С той же заинтересованностью относился Вильямс к кино, добиваясь создания научно-популярных фильмов, пропагандирующих передовую агрономическую науку. Он охотно давал советы киноработникам, работавшим над подобными фильмами.
Вместе с тем ученый следил за развитием советской художественной кинематографии. Вильямс
«В этом году, — писал ученый, — советская кинематография выпустила интересный, увлекательный фильм из колхозной жизни «Богатая невеста». Этот фильм был тепло принят советскими зрителями, особенно многомиллионной массой колхозников нашей страны. Наше правительство наградило ряд киноработников, создавших этот фильм. До сих пор «Богатая невеста» не сходит с экранов страны.
Пример этой картины показывает, каким благородным делом для мастеров киноискусства является работа над произведениями из колхозной жизни. В самом деле, что может быть интереснее для искусства, чем те исторические сдвиги, которые произошли в нашей стране за годы сталинских пятилеток? Замечательные люди растут в наших колхозах!
…А вот в нашей кинематографии, к сожалению, до сих пор еще колхозная тематика очень редко является предметом творчества киномастеров.
Почему же, однако, до сих пор так мало художественных кинокартин из колхозной жизни?
Ответ на этот вопрос нужно искать только в недостатках работы киноорганизаций и Союза советских писателей, которые, должно быть, чуждаются этой тематики.
После «Богатой невесты» не вышло еще ни одной колхозной художественной кинокартины.
Что же мешает созданию этих фильмов?
Мы хотели бы услышать об этом от товарищей, непосредственно отвечающих за это дело, и, если надо, помочь им».
Деятельное вмешательство в жизнь было отличительной чертой Вильямса. Он нетерпимо относился к недостаткам, он боролся с косностью и рутиной, в чем бы они ни проявлялись. Но как отличалась эта борьба от той, которую ученый пытался вести еще в дореволюционные времена!
Ему и теперь приходилось вести нелегкую борьбу с вековой научной рутиной, с враждебными взглядами и действиями, с бюрократическими препонами, стоящими на пути новаторов. Он твердо усвоил марксистское положение о том, что новое побеждает в упорной борьбе со старым. Но он знал, что вся атмосфера советской жизни способствует борьбе с этими явлениями, что ошибки и недостатки, неизбежные в любой практической деятельности, успешно преодолеваются, если только по-большевистски добиваться этого.
В 1933 году корреспондент английской буржуазной газеты «Манчестер гардиан» опубликовал на страницах, этой газеты несколько «корреспонденции» о колхозной жизни.
Это была смесь прямой клеветы и полного непонимания тех процессов, которые совершались в советской деревне.
Корреспондент утверждал, что в Советском Союзе в основе всего лежит «фантастическая идея» — генеральная линия партии, что в соответствии с этой «идеей» была проведена коллективизация, закончившаяся полным провалом. В подтверждение этого корреспондент сообщал, что он видел на колхозных полях Северного Кавказа много сорняков.