Вино и Цветы
Шрифт:
Это был наш с ней последний вечер. А для неё это был последний день здесь, на этой грешной земле.
А началось всё в начале лета. Изнуряющего южного зноя ещё не было, но температура на солнце уже поднималась к тридцати градусам. Я покинул Краснодар и отправился в маленькое путешествие.
Дело в том, что я вольный художник, и ещё немного писатель, я рисовал пейзажи нашего края. Я бы рисовал и другие красивые места нашей замечательной страны, но у меня всегда не хватало денег путешествовать.
Нет, вы не подумайте, я работал, на обычной работе, как и все, но мы едва сводили концы с концами, так как я
Она не понимала моего увлечения, абсолютно. Она хотела красиво жить, шиковать, путешествовать. Этого все хотят, я понимаю. Она хотела, чтобы я бесконечно работал. Но тогда бы я не смог уделять увлечению время. Не знаю, кто прав в таком случае. В общем, когда мои картины не приносили много денег, у нас начинался очередной скандал.
Но как-то раз, совершенно случайнейшим образом, рано утром, когда ещё на улице не было ни души, мимо выставки, в сквере «Дружбы Народов» проходила очаровательная девушка лет двадцати пяти. Эхо цокота её каблуков отражалось от спящих зданий и разносилось по скверу. Она вышагивала медленно и изящно, мне казалось, что она наслаждается утренней тишиной и абсолютно никуда не спешит.
Она была невероятно прекрасна, неземной красоты. Она была одета в платье чёрного цвета с пышной юбкой и короткую кожаную курточку. Кудрявый черный волос, а в руке она держала красную розу на длинной ножке.
Девушка остановилась и смотрела на мои работы. В её глазах сверкал огонь желания, страсти, лукавства. Я потерял на мгновение рассудок.
– А вы можете исполнить мой портрет прямо сейчас? – спросила она.
Я ответил, что могу постараться, хотя люди не мой профиль, как я думал.
– Если выполните мою просьбу, я щедро вас отблагодарю, – сказала она. – Под тенью вон того дерева, на фоне этой тротуарной плитки и стены из красного кирпича.
Мне тогда в ней понравилось всё. Манера говорить, высоко и изысканно, как будто она пришла прямиком из девятнадцатого века. Она разбиралась в живописи, поэзии, у неё был вкус.
Я принялся за работу. Выходило очень даже неплохо. Я не подозревал, что могу так. Нет, мне приходилось рисовать с натуры, некоторых моих бывших девушек, в обнажённом виде, но получалось так себе, а с лицами вообще не очень. А тут получался идеальный рисунок. Будто эта девушка была сама одной из девяти мифических муз и сама управлял моей рукой. Краски, мазки и штрихи ложились так, как будто они там уже были, а я просто их повторял. Я погрузился с головою в работу и не заметил, как пришёл день.
Когда я закончил, было около полудня. Утренняя прохлада сменилась полуденным теплом. Кругом ходили люди, фотографировались, бегали радостные дети, стоял гул от машин.
– Вы справились превосходно! – сказала девушка, посмотрев на работу. – Вы большой молодец. Вот, возьмите эти деньги, вы заслужили.
Она протянула мне пакет денег, при том, что я не видел, откуда она его достала. Я сначала побоялся брать эти деньги, там была приличная сумма. «Где она их взяла? Кто она?» – думал я. Всё это мне показалось странным. Я взял деньги, а она взяла картину.
–
– Здесь же очень много, – сказал растерянно я.
– Нет, я не об этом. С вашими желаниями не считаются, а натура вы очень горячая, – она сверкнула глазами. – Советую на эти деньги съездить на побережье, подышать морским воздухом. До свидания!
Пока я смотрел на пухлый пакет, девушка растворилась в безликой толпе. Люди, конкретно человек пять, увидев меня с пакетом денег, купили у меня по картине. Это был самый прибыльный и пожалуй странный день в моей жизни.
Мы с Олей поехали в Сочи. Она вся светилась, была радостная, не кривила лицо и не попрекала. Электричка прибыла на вокзал с опозданием. Кстати об электричке, когда я шёл по вагонам в туалет, на мгновение мне показалось, что в противоположную сторону от меня, через двери вагонов шла она, та кого ещё вчера я рисовал. Точнее, я точно её видел, она мне улыбнулась, а потом будто исчезла. Я подумал, что это моё воображение разыгралось. На самом деле я очень хотел увидеть её ещё раз.
В общем мы протискивались с Олей через толпу на вокзале. Диспетчер объявлял о прибытии скорого поезда и о том, чтобы люди были осторожны на путях. Солнце было активное, стоял зной. Но ощущался морской воздух. Оля была одета в шорты и топ, я был в шортах и футболке. Я тащил чёртов чемодан на колёсиках, в котором лежало всё её барахло, как будто мы приехали на месяц. Мне казалось, что там лежат кирпичи. Свои вещи вместились у меня в рюкзаке.
Мы разместились в гостинице недалеко от набережной, заплатив приличную сумму за несколько суток. Я сразу сходил в душ, Оля тоже. Затем мы пошли прогуляться, Оля захотела прокатиться на яхте, я не стал спорить и мы пошли. Но тут, она услышала зазывал и её глаза округлились. Мы подошли к пункту и женщина красноречиво распиналась перед нами целых двадцать минут. Мне если честно было не интересно, но моя спутница решила, что мы готовы к этому путешествию.
Мы вернулись в гостиницу, собрали необходимые вещи, а к вечеру были снова в морском порту Сочи. Мы взяли билеты на круиз по чёрному морю, на теплоходе «Князь Владимир». Но мне удалось уговорить Олю, чтоб взять не на все восемь дней, через Ялту и Севастополь, а лишь на ночь до Новороссийска. Не то, чтобы я скупой, просто я бы сошёл с ума там. Да и просто я не хотел!
Она очень сердилась на меня, фыркала, проклинала. Но, я и без того к этому привык. Ремарка: хреновая привычка! В шесть часов вечера началась посадка. Обиженная Оля ускакала с вещами вперёд меня и затерялась где-то в толпе. Я шёл не спеша с потоком людей и думал о том, что не на того человека я трачу деньги и время. Это такая порода людей, сколько не дай, сколько не делай добра, а всё хреновый будешь. Деньги приходят и уходят, а времени потраченного не вернёшь.
И тут случилось неожиданное и совершенно фантастическое. На набережной, в красном вечернем платье, красной шляпке с лентой и красных лакированных туфлях, стояла она. Да, та самая девушка, которую я рисовал в сквере «Дружбы Народов». Невероятно! Совпадение? Внезапно подул ветер и задрал её платье, обнажив стройные ноги в чёрных чулках на подвязках. Одной рукой она придерживала шляпку, второй ухватилась за подол платья (см. обложка).