Виновата ложь
Шрифт:
Пожертвовала в публичную библиотеку.
Мне не нужно его перечитывать.
Отдаю: фотографию бабули Типпер с вечеринки Сельскохозяйственного института, в вечернем платье и с поросенком на руках.
На пути домой я останавливаюсь у «Гудвила».
— Привет, Каденс, — говорит Патти из-за стола. — Ты просто так заехала?
— Это моя бабушка.
— Она была великолепна, — посмотрела на фотографию Патти. — Уверена, что не хочешь забрать фото? Можешь пожертвовать только рамку.
— Уверена.
Бабушка
— Ты снова заходила в «Гудвил»? — спрашивает мама, когда я возвращаюсь домой. Она нарезает персики специальным ножом для фруктов.
— Да.
— От чего избавилась на этот раз?
— От старой фотографии бабушки.
— С поросенком? — Ее губы дергаются. — Ох, Кади.
— Она была моя, я имела право ее отдать.
Мамочка вздыхает:
— Если отдашь одну из собак, я устрою тебе сладкую жизнь.
Я присаживаюсь на один уровень с собаками. Бош, Грендель и Поппи встречают меня тихим тявканьем. Они наши семейные собаки, великолепные и воспитанные. Чистокровные золотистые ретриверы. Поппи родила потомство для маминого бизнеса, но щенки и остальные собаки живут с маминым партнером на ферме за Берлингтоном.
— Я бы никогда не смогла, — говорю я.
Шепчу в пушистые собачьи уши, как я их люблю.
18
Если погуглить «травма мозга», большинство сайтов подтвердят, что одно из последствий — выборочная амнезия. Когда мозг травмирован, пациенты редко теряют память. Они не могут вспомнить лишь, как получили травму.
Но я не хочу, чтобы люди знали о моем изъяне. Несмотря на все консультации, сканирования и таблетки.
Не хочу быть инвалидом в их глазах. Не хочу пить еще больше таблеток. Не хочу докторов и обеспокоенных учителей. Клянусь Богом, докторов с меня достаточно.
Вот что я помню с лета, когда произошел несчастный случай:
Как влюбилась в Гата у кухонной двери в Рэд Гейт.
Его розу для Ракель и мой вечер с бутылкой вина, когда я не находила себе места от гнева.
Напускное нормальное поведение. Приготовление мороженого. Игру в теннис.
Зефирный десерт и ярость Гата, когда мы велели ему заткнуться.
Плавание под луной.
Поцелуй с Гатом на чердаке.
Историю про «Крекер Джек» и помощь дедушке, когда он спускался по лестнице.
Качели, подвал, Периметр. Мы с Гатом лежим в обнимку.
Он видит, как я истекаю кровью. Задает вопросы. Перевязывает мои раны.
Остальное я не очень помню.
Я вижу руку Миррен, облупившийся золотой лак на ногтях, как она держит канистру с бензином для моторной лодки.
Мамочка, ее напряженное лицо, когда она спрашивает: «С черным жемчугом?»
Джонни, идущий вниз по лестнице Клермонта в лодочный сарай.
Дедушка, он держится за дерево, его лицо освещено светом костра.
И мы все, четверо Лжецов, смеемся так громко, что у нас
Я не знаю.
Раньше я спрашивала у мамы о тех подробностях лета-номер-пятнадцать, которые не помнила. Моя забывчивость пугала меня. Я хотела перестать пить таблетки, или попробовать новые, или сходить к другому доктору. Умоляла ее рассказать о том, что я забыла. А как-то поздней осенью — которую я провела, сдавая очередные анализы на смертельные болезни, — мамочка расплакалась.
— Ты спрашиваешь меня снова и снова. Но не запоминаешь, что я говорю!..
— Прости меня.
Она налила себе бокал вина.
— Ты начала задавать вопросы, когда очнулась в больнице. «Что произошло? Что стряслось?» Я все рассказала тебе, Каденс, и ты все правильно повторила. Но на следующий день ты спросила снова.
— Прости, — повторила я.
— И до сих пор спрашиваешь почти каждый день.
Это правда, я ничего не помню о несчастном случае. Не помню, что случилось до и после. Не помню приемы у врачей. Я знала, что они были, это было очевидно — мне же поставили диагноз и прописали таблетки, — но почти все лечение прошло мимо меня.
Я посмотрела на мамулю. На ее невыносимо обеспокоенное лицо, блестящие от слез глаза, вялый от алкоголя рот.
— Не спрашивай об этом больше, — сказала она. — Врачи считают, будет лучше, если ты вспомнишь сама.
Я заставила ее рассказать мне все в последний раз и записала ответ, чтобы прочитать его, когда захочется. Поэтому я и могу поведать вам о несчастном случае, когда я отправилась на ночное купание, о скалах, обморожении, проблемах с дыханием и неподтвержденной черепно-мозговой травме.
Больше я никогда не задавала ей вопросов. Мне многое неясно, но, по крайней мере, она перестала пить.
19
Папа планирует свозить меня в Австралию и Новую Зеландию на все лето-номер-семнадцать.
Я не хочу ехать.
Хочу вернуться на Бичвуд. Хочу встретиться с Миррен и позагорать, планируя наше будущее. Хочу поспорить с Джонни, понырять в море и приготовить мороженое. Хочу разводить костры на берегу маленького пляжа. Хочу валяться в гамаке на крыльце Клермонта и снова стать одной из Лжецов, если это возможно.
Я хочу вспомнить несчастный случай.
Хочу узнать, почему Гат испарился. Не понимаю, почему его не было со мной, когда я пошла плавать. Не знаю, почему я пошла на маленький пляж в одиночку. Почему я плавала в нижнем белье и не оставила одежды на пляже. И почему он бросил меня, когда мне было так плохо.
Я гадаю, любил ли он меня. Любил ли Ракель.
Мы с папой должны улететь в Австралию через пять дней.
Я не должна была соглашаться на это.
Я делаю несчастный вид и начинаю всхлипывать. Говорю маме, что не хочу увидеть мир. Мне нужно повидаться с семьей. Я скучаю по дедушке.