Виновата тайна
Шрифт:
Парк встретил их гомоном воробьёв и щедрым солнцем. Они побродили по хрустящим от листвы аллеям. Посидели на скамейке у фонтана. Сероглазый развлекал её старыми байками. Внешне всё выглядело очень даже пристойно. Но где-то там, внутри, Ленка почему-то ощущала смутное одиночество.
– Я всё хотел сказать, – Олег глянул на неё и смущённо отвёл взгляд, – что был неправ. Повёл себя как придурок. Прости, пожалуйста.
– Это ты о чём? – изобразила полное непонимание Ленка.
Дубинин заметно поник от одной только мысли, что придется называть всё своими именами.
– Ну
– А, так, значит, ты поверил, – жестокосердно подытожила Ленка.
– Понимаешь, это всё было так неожиданно. Так…
– Шокирующе, – подсказала Ленка.
– Точно!
– Бедненький. Как же ты, наверно, измучился, – тихонько вдохнула Ленка.
– Значит, ты понимаешь? – воодушевился он. – Я так боялся, что ты и знать меня после этого не захочешь. Ночами не спал, всё о тебе думал.
– Это хорошо, что думал, – сказала Ленка— Я польщена.
Дубинин облегчённо улыбался, словно ему медаль на шею повесили за все первые места скопом.
– У нас ещё колесо обозрения есть. Хочешь, прокатимся?
И так преданно смотрел в глаза, что у Ленки не хватило сил отказаться, хотя она терпеть не могла болтанку на высоте и фальшивые восторги по поводу того, какое всё внизу маленькое. Вообще, любые аттракционы вызывали у неё тоску. И только «Русские горки» были приятным исключением.
Окинув взглядом город с высоты птичьего полёта, Ленка сочла, что на сегодня впечатлений достаточно. Сероглазый слегка расстроился, видимо тоже ощутив какую-то недосказанность, проводил до подъезда и откланялся, всучив ей оставшиеся пирожки.
Ленка зашла в лифт и недобро посмотрела на своё отражение в тусклом зеркале. Вот оно, первое и долгожданное свидание. И что? Где восторг и сердечное смятение? В книжках об этом так трогательно пишут. Где всё? Почему внутри так пусто, словно там всё тщательно пропылесосили? Пусто и тоскливо.
Но мироздание молчало.
Глава шестнадцатая. Соединение сердец
Милый дом встретил тишиной. Ленка постояла в прихожей, помахивая кульком с пирожками. Поразмышляла о своей ненужности в данном конкретном пространстве. Ведь если ты кому-то нужен, то тебе незамедлительно об этом сообщают. Выбегают навстречу. Говорят хорошие слова. Гладят по головке. В общем, озвучивают твою ценность. А когда эту самую ценность некому выразить, то твоя себестоимость автоматически стремится к нулю.
Вообще, это выглядит занимательно: ноль в нуле. В пустой комнате стоит пустой человек. И смотрится это как две окружности с одним центром. Но если мы слегка изогнём нули, то они превратятся в восьмёрки, которые, перевернув набок, можно трансформировать в знак бесконечности. А две бесконечности, вложенные друг в друга, – это выглядит уже не так уныло.
Она глянула в зеркало. Сходила на свидание, называется. Как будто с похорон вернулась. Одна радость – пирожки. Ленка пристроила их на столик у зеркала, гостеприимно отогнув уголок кулька, чтобы мать сразу заметила и угостилась.
Расставшись
А что, если старший брат ответил? Как же она могла забыть об этом? Ленка торопливо подтянула к себе планшет, открыла страничку питерской подруги в Контакте и тут же наткнулась на разборки. Верка с Лёшкой опять поругались. Оставили друг другу гневные комменты. Из-за чего был спор, Ленка так и не разобрала, но написала каждому, что любит и скучает. Верка тут же отозвалась, отчитала, что её так долго не было в сети, закидала вопросами.
Ленка бодро начала отвечать, живописуя положительные моменты обитания в новой школе, в основном привирая, потому что правду писать не хотелось. Да и зачем кого-то грузить всякими глупостями?
Неожиданно вышел в сеть старший брат. Ленка торопливо написала ему сообщение: «Нужно встретиться. Когда сможешь?» Он, вопреки обыкновению, тут же ответил, что на днях вполне можно. Ленка от волнения чуть не выронила планшет.
Но уточнить дату встречи не удалось, брат ушёл в офлайн, оборвав переписку Ну хотя бы он теперь знает, что она хочет встретиться, успокоила себя Ленка и выключила планшет, чтобы ненароком не сорваться на чтение неприятностей.
Дальнейшая программа вечера предполагала выполнение домашнего задания. Гигантским усилием воли Ленка усадила себя за стол и разложила учебники. Оказалось, что задано немного, и она быстро справилась.
Запиликал домофон. Ленка покосилась на часы. Кого это принесло на вечер глядя?
– Кто тям? – тоненько поинтересовалась она, копируя голосок галчонка из мультика.
Где-то внизу шёпотом попросили прощения. Ленка повесила трубку, радуясь, что отбилась от незваных гостей. Но домофон опять затренькал.
– Кто тям? – пискливо повторила Ленка.
– Э, простите, – пропел знакомый до боли бархатный голос, – а Леночку можно?
– Кто тям? – опять прочирикала Ленка.
– Леночка! – наполнился радостью узнавания голос отца. – Открой, пожалуйста. Это я.
– Мамы нет, – сказала Ленка нормальным голосом.
– Я знаю. Ты же не оставишь меня на улице дожидаться?
Ей очень хотелось сказать, что непременно оставит, но сдержалась и надавила на кнопку открывания замка.
Отец появился в лёгком облаке терпких мужских духов и с чувством восхищения собой поставил на пол объёмный пакет с продуктами.
– Здравствуй, Леночка. Как я рад тебя видеть.
– Не могу сказать того же. Чего тебе надо?
– Я хотел бы, так сказать, поговорить с Катенькой. Ты не будешь против, если я где-нибудь посижу и подожду её?
– Я так понимаю, что вопрос риторический?
Он лучезарно улыбнулся, показывая, что её предположение верно. Неторопливо снял плащ, разулся и принюхался.
– Чем это у вас так вкусно пахнет?
И не успела Ленка отреагировать, как он сгрёб кулёк и засеменил в гостиную.