Виновато море

Кларк Люси

– Миа, – начал он, уводя ее из самой гущи толпы, – мне надо тебе кое-что сказать.

С самого начала их путешествия ему хотелось рассказать ей о своих чувствах, но он никак не мог выбрать подходящий момент. После их сегодняшнего дневного разговора она показалась ему более восприимчивой и жизнерадостной, и он решил, что время настало.

– И что же это? – ответила она, игриво толкая его.

Он сделал глубокий вдох.

– Помнишь, в шестнадцать лет мы как-то ходили на концерт в Гилдхолле? Тебя там еще подхватили на руки.

Ее глаза засияли.

– Это

был восхитительный вечер! Ну, и что с этой группой?

– Потом ты, пробравшись сквозь толпу, вернулась ко мне и меня поцеловала.

– Правда?

Она остановилась. Он почувствовал, как выскользнула ее рука.

Его сердце заколотилось. Неужели она ждала этого? Неужели все было настолько очевидным? Он замер, сердце было готово выпрыгнуть у него из груди.

Она молчала, и тогда он посмотрел на нее. Ее широко раскрытые глаза словно застыли, Финн проследил за ее взглядом, сосредоточенном на каком-то человеке – босом, в шортах и темной футболке, под которой угадывались широкие плечи. Человек направлялся в их сторону и остановился перед ними.

– Миа?

Она прижала руку к груди:

– Ной? Боже мой! Откуда ты здесь взялся?

– Ожидаются большие волны. Мы группой собрались на юг – хотим встретить их там.

– Не могу поверить, что это ты, – сказала она с широченной улыбкой на лице.

– Ты остановилась где-то здесь?

– Мы на несколько дней остановились в местной гостинице.

Не будучи представленным, Финн сам протянул руку:

– Меня зовут Финн.

Ной впервые отвел глаза от Миа. Они обменялись рукопожатиями, и Финн ощутил крепкую руку Ноя.

– Так откуда же вы знаете друг друга?

– Познакомились на Мауи, – глядя себе под ноги, ответила Миа.

Мауи? Она ни разу о нем не упоминала. Финн почувствовал, как волнующее предчувствие уступает место волнению несколько другого рода – тревожному.

– А вы путешествуете с юга на север или наоборот? – поинтересовался у него Ной.

– На юг. Мы едем из Брума.

– Там жарища. А чем дальше на юг, тем прохладнее.

– А ты из Австралии? – спросил Финн, отметив про себя его акцент.

– С южного побережья. Из-под Мельбурна.

– Понятно.

Все на некоторое время замолчали. Наконец Финн сказал:

– Пожалуй, нам пора – мы идем в таверну. Может, еще увидимся, Ной.

– Не возражаешь, если я тебя догоню? – неожиданно спросила Миа.

Что он мог сказать? Что он возражал? Что от того, как при виде Ноя озарилось ее лицо, у него возникло чувство, будто его ударили под дых? Он подумал об их с Миа несостоявшемся разговоре, когда должен был сказать ей, что она – самая удивительная женщина, которую он когда-либо встречал, и который должен был закончиться поцелуем.

– Конечно. Закажу тебе чизбургер. И… ты еще говорила про бекон – да?

– Да.

Он смотрел, как они с Ноем удалялись, сохраняя между собой почтительные пару дюймов. Из общей толпы с воплями вырвались двое парней с обнаженными торсами. Оберегая Миа, Ной инстинктивно обнял ее, отводя чуть в сторону с их пути, – как сделал

бы и Финн, но только на месте его руки теперь была рука Ноя.

В мыслях Миа старалась особенно не ворошить воспоминания о той ночи, когда они познакомились и в ней открылось нечто более глубокое. Но сейчас, почувствовав на своей талии руку Ноя, она позволила себе воспроизвести в памяти тот его взгляд, легкое прикосновение его губ на своей ключице, привкус соли на его коже.

Оставив шумное сборище позади, они молча брели по берегу под низкие частоты медленно стихавшей вдали музыки. Луна освещала наметенную ветром песчаную рябь, и ей казалось, что, если посмотреть через плечо, она увидит уходящую вдаль дорожку оставленных ими следов.

– Ты, наверное, хотел бы вернуть свой джемпер? – с едва заметной улыбкой спросила она. Ей вспомнилось, как он мягко касался ее бедер, когда она на рассвете возвращалась в гостиницу, – его нити впитали в себя запах костра и соли. С тех пор она надевала его лишь раз – холодной ночью в Джералдтоне, когда не могла уснуть. Выскользнув из палатки, она села возле нее, кутаясь в этот старенький джемпер, просунув большие пальцы в прорези в рукавах.

– Оставь его себе. Тебе он больше идет.

Впереди на дюнах она заметила мерцающий огонек сигареты и с трудом различила человеческий силуэт – видимо, кто-то отбился от веселой компании. Помимо этой одинокой фигуры на берегу никого не было, и эта пустота завораживала.

– Как долго ты пробудешь на западном побережье? – спросила Миа.

– Возможно, пару недель. На Маргарет-Ривер надвигается область низкого давления.

– Винный регион?

– Да. Такое довольно необычно для нынешнего времени года, и мы хотим посмотреть, как это будет выглядеть.

– Мы с Финном тоже движемся в этом направлении.

– Правда? – удивился он, и она поймала себя на том, что ей хотелось бы, чтобы он этому обрадовался.

Они продолжали идти по берегу, и Миа заметила, что в песке что-то поблескивает. Нагнувшись, она подняла раковину. Раковина была овальной формы, размером с ее ладонь, внешняя сторона оказалась грубой и шершавой на ощупь. Подняв ее к свету, Миа увидела, что внутри она переливается перламутром, и, проведя по ней пальцем, ощутила характерные завитки.

– Кто же в ней обитает?

– Абалон, разновидность моллюска. Мы называем их морские ушки. Жесткие, как резина. А в Азии считаются деликатесом.

– Серьезно?

– Его запасы здорово истощились. Как, впрочем, и всего остального, что имеет какую-то ценность. В удачный день можно наловить на целое состояние.

– Красивая ракушка.

– Тебе повезло: здесь они редко встречаются такого размера.

Подняв глаза, Миа увидела, что стоявший на дюнах парень направился в их сторону. Его темная одежда будто растворялась в ночи. Остановившись у кромки воды, он повернулся к ним лицом. Ей стало не по себе от его немигающего взгляда. Он поднес к губам сигарету и сделал глубокую затяжку; в воздухе повис пьянящий запах марихуаны.