Виновник завтрашнего дня
Шрифт:
«По-тихому»? Можно, конечно. Для этого его и позвали, но чувствовал, что не всё так просто. Это у Варланова он беспрекословно выполнял поручения, потому что был уверен в окружении, а тут… взять того самого Турского? Вот не зашло у них с первой встречи и всё тут. Понятно, не девка, чтобы нравиться, но и к доверительному общению не располагал — это факт. Вечно какой-то мутный, сам себе на уме, что не спроси — ни разу не ответил по существу.
— Решу, не переживай, но для начала договорись о встрече с Вадимом. И ещё, — обернулся в дверях, вспомнив, что оставил на кресле пиджак, —
Вика почала головой, снова не соглашаясь с озвученной идеей. Её проблемы. Его задача не развязать войну, а сохранить, пускай и шаткое, но подобие мира. Устранить Гордеева можно в любую минуту, а вот обнаружить пригретую крысу — уравнение не из легких, особенно, когда приходиться отвлекаться на одну весьма неугомонную девушку.
На кухне, куда заглянул с целью перекусить, уже находилась Влада. Девушка сидела за столом и без особого энтузиазма размешивала по тарелке горячий суп.
— Ешь, ешь, — приказывала рассержено Семёновна, грозясь половником, — а то совсем зачахла. Раньше посмотришь — кровь с молоком, а сейчас…
— Кожа да рожа, — ответила Влада, не замечая его присутствия.
— Ага, кожа да рожа, — перекривила повариха, уперев руки в бока. — Мужикам нравятся круглые формы, а не квадратные. Ни сисек, ни задницы. Тьфу ты, доведешь же такого, ой!.. — тихо вскрикнула, посмотрев в его сторону, — Игоревич!.. Проходи, не стой в дверях. Супчик будешь? — затараторила, принявшись носиться по кухне, обхаживая неожиданного гостя.
Ей что? Ей всё равно, а вот Влада подскочила, как ужаленная, чуть не перевернув тарелку и испуганно уставилась на него, моментально покрывшись красными пятнами. Если бы знала, что он до сих пор тут — в жизни бы не вышла из комнаты. После недавнего позора ей вообще нельзя попадаться ему на глаза, не то, что находиться в одном помещении.
— Буду, — закатал рукава, не спуская с Влады глаз. — С утра ничего не ел, — присел напротив, чтобы лучше видеть чертовку и, поблагодарив Семёновну, отправил в рот первую ложку ароматной жидкости.
Влада втянула голову в плечи, не смея поднять глаз, и отстраненно откусила кусок хлеба. Вот так невезуха! Ну почему именно сейчас, а? Ещё и смотрит так… насмешливо. Пытается пристыдить? Не на ту напал. Мало ли что ему послышалось. Лично она ничего не говорила.
— Вот скажи, Игоревич, — навалилась на стол Семёновна, наблюдая за их гляделками, — мужикам какие девки больше нравятся: скелеты или в полном соку?
Гончаров загадочно улыбнулся, не прекращая орудовать ложкой, а у Влады едва глаза из орбит не выпали, настолько её ошарашили панибратские отношения домработницы и начальника службы безопасности. Откуда ей знать, бедолашной, что он истинный почитатель кулинарных шедевров добродушной женщины и порой, когда не хватало времени на готовку, наведывался к ней за подкреплением.
— Умные, Семёновна, — ответил, подмигнув обмершей Владке. — А ещё спокойные, покладистые… скромные.
— Слышишь, что говорит? — поддела та Владу, подняв вверх испачканный в тесто палец. — Хотя, — вздохнула, махнув рукой, — куда тебе понимать.
Влада поперхнулась, и чтобы проглотить застрявшую в горле крошку, вскочила со стула, набрав из фильтра воды.
Как не пыталась не обращать внимания на ироничный тон, чуть прищуренный в её направлении взгляд и самодовольную ухмылку, всё равно колошматило на всю катушку. Решил поиздеваться? Конечно-о-о, что ему до её симпатии, когда едва не каждую ночь развлекается с более «покладистыми» и «умными» собеседницами.
— Ты куда? — возмутилась Семёновна, увидев, что Влада идет к выходу. — Опять ничего толком не поела!
— Аппетит пропал, — бросила через плечо, выскакивая в коридор. Боже, поскорее бы оказаться в комнате. Но взбежать по лестнице не получилось: как только занесла над ступенькой ногу, резкий захват со спины заставил рывком податься назад, с разгону прижавшись к твёрдой и такой горячей груди.
Лёшка… По аромату парфюма вычислила, а ещё по наглой, самоуверенной хватке, властно сжимающей её талию. И сразу по коже такая волна мурашек, что невольно вздрогнула, чувствуя, как пустилось вскачь сорвавшееся с цепи сердце.
Лёшка ослабил нажатие, почувствовав под пальцами напряженные мышцы.
То, что мерещилось поначалу, именно сегодня заиграло яркими красками и ему совсем не хотелось становиться их причиной. Это не только противостояло установленным им правилам, а и вообще было неправильно. Зарождавшиеся к нему чувства стоило вырвать с корнями, пока не стало поздно. А то, что попахивало паленым — было ясно, как божий день.
Не знал, как начать разговор, опасаясь задеть хрупкое, ещё по-детски ранимое сердце. Зачастую, если его что-то не устраивало — говорил прямо в лоб, не заботясь о чьих-то чувствах, но с Владой…
Чёрт! Даже сейчас, глядя в её расширенные от ужаса зрачки не мог подобрать правильные слова.
— Что это было сегодня? — переместил руку с талии на локоть и легонько сжав, потащил за собой под лестницу.
— Ты о чем? — ну вот, она снова прикусила губу, сбивая его с толку. Заметила, как запульсировал на шее тонкий шрам, и так захотелось припасть к нему губами, что просто невмоготу. Он молчал, возвышаясь над ней на целую голову, а она мяла край любимой футболки, не находясь с ответом.
— Лада-а-а, — вздохнул, отпустив её, и так стало неуютно без его рук, так холодно, что едва не потянулась к нему в поисках утерянного тепла, — я же вижу… бл*дь, — прошелся рукой по волосам, собираясь с мыслями, — в общем, я тебя предупредил…
Она вскинула голову, и он смог поклясться, что увидел в её глазах открытый вызов. Вот как с ней объясняться?
— Вокруг тебя полно сверстников, давай-ка ты перенаправишь свою неиссякаемую энергию на них, потому что…
Разве ему не льстило её внимание? Не нравились все эти номера с соблазнением, полуночным ожиданием у окна? Хорошо, у него на всё были отмазки: не спится, всякое бывает, натура у неё такая, дикая, нравится откровенный стиль, но… фраза «с тобой кончишь», честно, перевернула всё верх дном. Это что ж за мысли в её голове, если вываливает ему такие претензии?