Винтерспельт
Шрифт:
— Можешь быть уверен, — сказал майор Уилер.
Джон сидел на самом краешке стула. Упершись локтями в стол, он крепко стиснул ладони.
— Господи, как же я не подумал об этом, — сказал он. — Надо дать соответствующие инструкции часовым. Надо послать двух разведчиков вниз, чтобы они с близкого расстояния наблюдали, не появятся ли jerries. И конечно, как только они появятся, я прикажу взять хутор под минометный обстрел. Пусть немцы не думают, что им удастся удобно расположиться в Хеммересе.
— Надеюсь, ты этого не сделаешь, не запросив штаб батальона, — сказал Уилер.
Джон
— А существуют, вообще говоря, решения, — спросил он, — которые командир роты может принять самостоятельно?
— Не валяй дурака, приятель! — сказал Уилер. — Как будто ты не выучил все, что положено, в первые же четыре недели в Форт-Беннинге! Бывают ситуации, когда у офицера есть возможность принимать решения самостоятельно, — добавил он и процитировал:- «Если в ходе боевых действий командир со своим подразделением оказывается полностью отрезан от вышестоящей командной инстанции…»
— То есть иными словами: никогда! — воскликнул Джон. И, заметив изумленный, даже ошеломленный взгляд Боба, смутился.
— Ты еще удивишься, — сказал Уилер.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, — медленно проговорил Уилер, — что через пару недель здесь у нас начнется величайшее за всю эту войну свинство.
Джон соображал быстро и решил не перечить гостю. Если офицер разведки, обладающий такими способностями, как Боб, говорит подобное, значит, у него есть основания.
Он воскликнул «Whow!» [77] и напустил на себя недоверчивый вид, чтобы заставить Боба разговориться.
— Немцы стягивают в район западнее среднего Рейна несколько армейских корпусов, — сказал Уилер. — У меня есть достаточно тому доказательств. Они совпадают с данными, которые имеются во всех полках, и с результатами воздушной разведки.
— Ну и что? — спросил Джон. — Что говорят по этому поводу наверху?
— Ничего, — сказал Боб. — Никаких комментариев.
77
Ого! (англ.)
— Но ты же не думаешь, что они будут спокойно смотреть, как несколько армейских корпусов двинутся на нас?
— Не имею ни малейшего представления, — сказал Уилер.
Они принялись обсуждать вопрос с профессиональной точки
зрения. Возможно, три жалкие дивизии, стоящие между Моншау и Эхтернахом, своевременно отведут с позиций. Тогда немцы влетят в брешь между левым флангом Паттона и правым Ходжеса и будут взяты в клещи. Возможно также, что с юга двинутся американцы, с севера англичане и выйдут к исходным рубежам немцев, тем самым как бы обезвредив бомбу, чтобы. она уже не могла взорваться.
— Все это теория, — сказал Уилер. — У меня такое впечатление, что Брэдли просто сидит себе и выжидает.
— А нас хочет бессмысленно загубить? — возмущенно спросил Джон.
Уилер пожал плечами.
— Может быть, он надеется, что несколько дней мы сможем продержаться, — сказал он.
— Shit! [78] —
После чего оба погрузились в раздумье, и в комнате, слабо освещенной настольной лампой, воцарилась тишина.
78
Дерьмо! (англ.)
— Когда все кончится, станут говорить, что не сработала разведка, — сказал майор. — Вижу перед собой фолианты, в которых будет доказываться, что армия была застигнута врасплох масштабами и мощью немецкого удара. Brass-hats [79] начнут давать интервью, будут валить всю вину на нас, разведчиков. Я тебе расскажу один секрет, — помолчав, заговорил он снова. — В полку получена инструкция, которая лишь потому еще не передана в штаб фронта, что у полковника Р., когда он ее прочитал, начался припадок бешенства. Там говорится, что войска должны вести себя так, чтобы спящая собака не проснулась. Дословно!
79
Высшие чины (англ.).
— Whow! — снова воскликнул Джон, на сей раз без оттенка недоверия, а просто озадаченно. Потом он вдруг ухмыльнулся. Он представил себе армию, которая ходит на цыпочках, чтобы не беспокоить соседей.
— Вот причина, по которой тебе не разрешат обстрелять Хеммерес из минометов, — сказал Уилер. — И я полагаю также, что это одна из причин, почему армия хранит молчание по поводу предложения Динклаге. Динклаге предлагает ей кусок пирога в тот момент, когда она-ну никак! — не хочет этот пирог есть.
— А Шефольд тоже подтверждал твои сведения о концентрации немецких войск? — спросил Джон.
— Ах, этот! — сказал Уилер и махнул рукой. — Он и понятия о таких вещах не имеет. Да ведь там, где он бывает, еще ничего не происходит. Вся эта местность за немецкой линией фронта входит в район, где будут разворачиваться отвлекающие действия; этот район будет занят в последний момент. Мы даже знаем кодовое название немецкой операции. Она называется «Вахта на Рейне». Тем самым они хотят нам внушить, что готовятся всего лишь к защите Рейна. И я уже встречал в штабе людей, которые в это верят. — Он помолчал, потом добавил: — Ну да, ведь даже майор Динклаге, вероятно, ничего не знает о том, какие силы скапливаются у него за спиной…
Кстати, вопрос Джона Кимброу напомнил Уилеру, что, пока он командовал разведкой 424-го полка, он отказывался от мысли включить хутор Хеммерес в число пунктов, служивших для заброски агентов в немецкий тыл. А почему? Только из-за Шефольда, который, вообще-то говоря, не был агентом, а был всего лишь поставщиком информации о настроениях, информации, скорее всего, неверной, ибо Шефольд сообщал лишь о том, что крестьяне и солдаты, с которыми он разговаривал, считают войну проигранной, — и ничего больше. Если верить Шефольду, то немцы — самый благоразумный, самый смирный народ в мире. Как у них мог появиться Гитлер, оставалось загадкой.