Виратапарва, или Книга о Вирате

Древневосточная литература

И тот повелитель Сушарман, отправившись в седьмой день жаркой половины месяца, [228] как было указано, в направлении страны света, хранимой богом Агни, [229] стал захватывать скот. А на другой, восьмой, день все кауравы, объединившись вместе, стали захватывать тысячами те стада скота.

Так гласит глава двадцать девятая в Виратапарве великой Махабхараты.

Глава 30

228

Жаркой половины месяца (gharma-paksasya), т. е. темной половины месяца. (См.: The Virataparvan, Addenda et Corrigenda, p. 362).

229

В направлении страны света, хранимой богом Агни (dicam vabneh), т. е. на юго-восток. Согласно индийской космологии, каждая страна света находится под покровительством своего божества, как в данном случае хранителем юго-востока, промежуточной страны света, почитается бог Агни (Vahni).

Вайшампаяна сказал:

А

между тем, о великий царь, как те благородные пандавы, неизмеримые в своей доблести, хорошо жили там, в прекраснейшем городе, под чужой внешностью и несли свою службу при царе Вирате, минул положенный срок, (когда они должны были жить среди людей неузнанными). И вот на исходе тринадцатого года, о потомок Бхараты, великое множество скота внезапно было похищено Сушарманом. Тогда пастух Кундали с большой поспешностью приехал в город и, спрыгнув с колесницы, увидел царя матсьсв, своего великого государя, раздвинувшего (пределы) своего царства. Он сидел в зале собраний вместе с мудрыми советниками и пандавами, быками среди людей, окруженный храбрыми воинами, украшенными серьгами и браслетами. И подойдя к Вирате и преклонившись перед ним, он сказал тогда ему: «Победив нас в битве и унизив вместе с родственниками, тригарты уводят сотни тысяч коров. Настигни их, о владыка людей, пока не исчез совсем (из виду) [230] твой скот».

230

Пока не исчез совсем (из виду) (ma necuh — букв. «дабы не пропали») — так, согласно толкованию Нилакантхи: ma necuh: nacam— adarcanam dure iti yavad, ma gaccheyuh, т. е. пропажа в значении исчезновения из виду; следует еще добавить: в дали, т. е. дабы не ушли.

Услышав то, царь снарядил войско матсьев, состоящее из колесниц, слонов и пехотинцев, со множеством знамен. Тут цари и царевичи надели на себя различное сверкающее оружие, достойное героев, — каждое по своему назначению. Любимый брат Вираты, Шатаника, взял панцирь, сделанный из очень твердой стали и покрытый литым золотом. А другой брат, рожденный после Шатаники, Мадирашва, взял прочную кольчугу, целиком сделанную из железа и украшенную золотым покровом. А сам царь матсьев взял неуязвимый панцирь, пестрящий сотнею (изображений) солнц, сотнею кружочков, сотнею крапинок и сотнею глазков. Сурьядатта [231] взял панцирь, усыпанный (изображениями) сотни сильно благоухающих лотосов, — он был покрыт золотом и сиял как солнце. А старший сын Вираты, храбрый Шанкха, взял прочную кольчугу, сдеданную из стали, усеянную сотнею золотых глазков. И сотни могучих воинов на колесницах, героев, подобным богам, жаждущих сразиться, надели каждый свое оружие. И каждый из могучих воинов впряг коней, покрытых золоченой кольчугой, в большие сверкающие колесницы, хорошо снабженные (необходимыми) принадлежностями. Затем на дивной колеснице было поднято прославленное знамя царя матсьев, вышитое золотом, напоминающее (своим сиянием) солнце или месяц. Другие же разнообразные знамена, украшенные золотом, установили каждый на своей колеснице герои кшатрии.

231

Сурьядатта (suryadatta) — имя полководца Сушармана, царя тригартов.

Тогда царь матсьев, обратившись к Шатанике, своему младшему брату, сказал ему: «Канка, Баллава, Гопала [232] и могучий Дамагрантхи, как представляется мне, будут сражаться — тут нет сомнения. Им также следует дать колесницы, снабженные знаменами и флажками, а также различные панцири, крепкие и удобные (для ношения), им нужно дать оружие, и пусть они носят его при себе. Такие мужи, чей вид и осанка подобны героям, а руки напоминают хоботы [233] могучих слонов, и чтобы не могли сражаться — этого я никогда не могу представить себе!».

232

Гопала (gopala) — букв. «хранитель скота», вымышленное имя Сахадевы, употребленное здесь вместо Тантипала с тем же значением («охранитель стад»).

233

Руки напоминают хоботы (karopamah от kara-upamah) — здесь слово kara мы переводим двояко, т. е. как «рука» и как «хобот», так как оно является омонимическим.

И услышав то слово царя, Шатаника поспешно отдал приказание, о царь, (подать) колесницы для партхов — для Сахадевы, для царя (Юдхиштхиры), для Бхимы и Накулы. Тогда возницы, отличающиеся преданностью царю, обрадованные, быстро снарядили (для них) колесницы, указанные владыкой людей. И те каратели врагов надели на себя красивые панцири, крепкие и удобные (для ношения), которые приказал Вирата дать им, неустрашимым в подвигах. И все они, искушенные в битве, стремительные, скрывающие свой настоящий облик, те герои, быки из рода Куру, четверо братьев-пандавов, одаренных подлинной доблестью, отправились вместе следом за Виратой. И страшные видом, возбужденные шестидесятилетние слоны, с превосходными бивнями, с растрескавшимися (от течки) верхними краями висков, словно проливающие дождь облака, (слоны), на которых удобно разместились обученные воины, опытные в битве, последовали за царем подобно движущимся горам. И вместе с матсьями, опытными и послушными, радостно последовавшими (за своим царем), двинулись восемь тысяч колесниц, десять сотен слонов и шестьдесят тысяч коней. И выглядело красиво то войско Вираты, о бык из рода Бхараты, когда оно продвигалось, о великий царь, по следам, оставленным стадами скота. И двигаясь, то превосходнейшее войско Вираты, состоящее из множества воинов с надежным оружием и слонов, коней и колесниц, блистало красотою.

Так гласит глава тридцатая в Виратапарве великой Махабхараты.

Глава 31

Вайшампаяна сказал:

И выступив в боевом порядке из города, матсьи, те доблестные воины, герои, настигли тригартов, когда солнце перешло (за полдень). И тут тригарты и матсьи, разъяренные и неистовые в битве, стремясь (перехватить) скот, могучие, стали кричать друг на друга. И страшных, возбужденных слонов с сидящими на них воинами [234] подгоняли железными прутами и стрекалами опытные погонщики. Столкновение, (возникшее

между противниками), о царь, когда солнце склонялось к закату, было подобно (сражению) между богами и асурами [235] — столь страшное и шумное, что поднимались от ужаса волоски на теле. С земли поднялась такая пыль, что ничего нельзя было различить. И окутанные пылью, (вздымаемой) войском, птицы начали падать на землю. От стрел, (тучами) пролетавших (над войском), скрылось солнце, небесный свод, казалось, был покрытым светлячками. И перебрасывая луки с позолоченной тыльной частью (из одной руки в другую), лучники метали (стрелы) налево и направо и падали, (поражая друг друга), эти лучшие из героев. Колесницы сражались с колесницами, пехотинцы с пехотинцами, всадники со всадниками, а могучие слоны со слонами.

234

Воинами (gramaniyaih) — собственное название воинственного племени, происходящее от его принадлежности к сельским старостам (gramani), обитавшего на берегах Инда. Согласно Налакантхе: gramaniyaih — rajakiyaih, т. е. царскими служителями. У Роя — «combatants».

235

Асура, асуры (asura) — букв. «не-боги», в индийской (эпической) мифологии почитаются противниками богов, демонами. Однако в предшествующую, ведическую эпоху асуры считались добрыми божествами; в последнем случае они буквально означают «сущие, благие», ибо этимология их выводится из глаг. корня as «быть». (См. также прим. 112 на стр. 170).

Разъяренные в битве, о царь, они разили друг друга мечами, копьями, пиками, дротиками и железными прутьями. Хотя герои с руками, подобными бревнам, поражали друг друга, неистовые в битве, ни одна сторона не могла обратить другую вспять. (Там и сям) виднелись отрубленные головы, валявшиеся в пыли: на одних верхняя губа была выбрита, у других были красивые носы, на некоторых были (опрятно) приглажены волосы, иные были украшены (убором) или же серьгами. И вскоре на поле битвы были распростерты тела кшатриев, растерзанные на части стрелами, напоминающие стволы деревьев шала. И земля там была усеяна (отрубленными) руками, умащенными сандалом, напоминающими кольца змей, и головами, украшенными серьгами. Пыль с земли пропиталась текущею кровью, образовалась страшная грязь, воцарился беспорядок. Шатаника [236] убил сотню (воинов), а Вишалакша [237] — четыре сотни, и оба могучих воина, сражаясь на колесницах, проникли в середину великого войска тригартов. В сильной ярости оба они приводили (то войско) в смятение, [238] отчего воины хватали друг друга за волосы и царапали ногтями. Заметив скопление колесниц тригартов, оба они ринулись туда. Вслед же за ними устремлялись Сурьядатта и Мадирашва. [239]

236

Шатаника (catanika) — любимый брат Вираты, царя матсьев.

237

Вишалакша (vicalaksa) — здесь, по-видимому, имя одного из братьев царя Вираты.

238

Оба они приводили… в смятение (arcchetam) — так, согласно толкованию Нилакантхи: arcchetam mohitavantau.

239

Мадирашла (madiracva) — младший брат царя Вираты.

Там Вирата уничтожил в сражении пятьсот колесниц и сотни коней и убил при этом пять могучих воинов на колесницах. И тот вожак строя колесниц, совершая на колесницах различные маневры, столкнулся на поле боя с (правителем) тригартов Сушарманом, разъезжавшим на золотой колеснице. И оба они, великие духом и могучие силой, сразились там, оглушая друг друга криком, как два матерых быка в коровьем загоне. Тогда, на колесницах заезжая с разных сторон, оба тех ратника стали быстро метать (друг в друга) стрелы, подобно тому как две тучи (извергают) потоки ливня. Сильно разъярившиеся друг на друга, нетерпеливые, оба искусные во владении оружием, владеющие мечом, дротиком и булавою, они осыпали друг друга острыми стрелами. И тут царь (Вирата) пронзил Сушармана десятью стрелами и пронзил также четырех его коней — пятью стрелами каждого. Также и Сушарман, неотразимый в бою, знаток необычайного оружия, пронзил царя матсьев пятнадцатью стрелами. И вот, когда от пыли наступили сумерки, скрыв войско царя матсьев и Сушармана, (воины) не могли уже узнавать друг друга.

Так гласит глава тридцать первая в Виратапарве великой Махабхараты.

Глава 32

Вайшампаяна сказал:

Меж тем как мир был окутан темнотой и пылью, о потомок Бхараты, воины с обеих сторон остановились лишь на минуту, сохраняя свой боевой порядок. Тогда, рассеивая мрак, взошел месяц, делая ночь ясной и радуя сердца сражающихся кшатриев. И когда все кругом прояснилось, вновь началась битва. Она разгорелась столь страшно, что воины не различали друг друга. Тогда Сушарман, повелитель тригартов, вместе со своим младшим братом двинулся на царя матсьев всем строем колесниц. Затем, соскочив со своих колесниц, оба брата, те быки среди кшатриев, с булавами в руках бросились в сильной ярости на коней (противника). И войска противных сторон, разгневанные, ринулись друг на друга с булавами, мечами и саблями, с секирами и дротиками с отточенными краями и крепко закаленными остриями. И повелитель тригартов царь Сушарман, своим войском измотав и победив все войско царя матсьев, стремительно бросился на самого царя матсьев — Вирату, обладающего большою силой.

И оба (брата), сражаясь каждый отдельно, убили двух коней и обоих возниц, правивших пристяжными конями, и захватили живым царя матсьев, когда он лишился колесницы. Причиняя ему страдания, словно (прелюбодей — беззащитной) рыдающей женщине, Сушарман посадил его на свою колесницу и умчался на быстрых конях. И когда был схвачен могучий Вирата, лишенный колесницы, матсьи, сильно теснимые тригартами, в страхе разбежались (во все стороны). И в то время как они были охвачены ужасом, сын Кунти Юдхиштхира сказал, обратившись к могучерукому Бхимасене, усмирителю врагов: «Царь матсьев схвачен тригартой Сушарманом. Освободи его, о могучерукий, дабы не попал он во власть врагов. Мы все жили счастливо (у него), в большом почете, ублажаемые (исполнением) всех желаний. Тебе надлежит, о Бхимасена, заплатить ему этот долг».