Виртмастер
Шрифт:
«— Вот же жмот! — подумал Райтдиз, — почти умер, хотя мог использовать свой собственный свиток восстановления, но предпочел дождался помощи от него! Кажется у русских это называется — халява.»
Однако, с трудом поборов свою давнюю неприязнь, лишь подстегнутую этим инцидентом, Райтдиз спросил о том, что сейчас было действительно важно:
— Кто нас предал?!
Ответ Нойза совпал со свистом лезвия, рубанувшего Райтдиза по горлу:
— Я!
Глава 20
Глава 20
Понимая,
Первым делом нужно было удалить из груди осколок стрелы, поскольку он, скорее всего, и был главной причиной, послужившей гибели Виртмастера.
Едва выглядывающий из груди проклятый кусок дерева с металлическим наконечником, засевшим глубоко в плоти, никак не хотел поддаваться — пальцы, обильно залитые кровью, постоянно соскальзывали. Естественно, что никакого инструмента, вроде клещей или плоскогубцев, у Павла не было. Единственное, что могло, хотя бы отдаленно, послужить заменой этих инструментов, были его собственные челюсти.
Когда Павел попытался выдернуть обломок передними резцами у него ничего не вышло — зубы просто соскакивали.
Не собираясь сдаваться, Павел перехватил обломок коренными зубами.
Рот тут же наполнится кровью, не обращая на это никакого внимания, Павел изо всех стиснул челюсти и начал тянуть кусок стрелы вверх. На этот раз зажимное усилие челюстей было гораздо выше и кусок стрелы медленно пошёл вверх.
Когда Павел выплюнул кусок дерева и метала вместе с чужой и своей кровью на землю, то взглянув на сломанную стрелу чуть пристальное смог прочесть:
ЗАЧАРОВАННАЯ СТРЕЛА…
ТИП УРОНА: ДОЛГОВРЕМЕННЫЙ…
— Кто бы сомневался, — произнес Петропавел отплевываясь кровью.
Теперь нужно было сделать наружный, или как его еще называют, непрямой массаж сердца.
То, что нам показывают в кино — это полная чушь! Для того чтобы запустить сердце пользуясь этой техникой нужно сломать пару-тройку рёбер, иначе никакого положительного эффекта данная процедура не принесёт.
Именно поэтому Павел давил на грудь Виртмастера всей массой, что имелась в его теле.
Раз, два три. Передышка в секунду.
И снова — раз, два, три.
Конечно, специалисты рекомендуют совместно с массажем сердца делать искусственную вентиляцию легких, но у Павла на это не оставалось ни сил, ни
Раз, два, три.
— Ну, же, приятель!
Раз, два, три.
— Очнись! Очнись!
Раз, два, три.
— Не бросай меня!
Раз, два, три.
— Живи! Слышишь меня — Живи!!!
Раз!
Два!
Три…
***
Первое, что я почувствовал — это была боль. Боль и крики.
Боль, с которую я постоянно испытывал за те пол года, что провел на больничной койке.
Боль, которую я умолял отступить. Боль с которой я разговаривал.
Боль, с которой я сдружился!
Кроме криков боли и страдания здесь больше ничего не было.
Ни света, ни тьмы в привычном их понимании.
Не было и тела.
Только боль и возможность кричать.
А зачем пришло оно — короткое избавление от боли.
Но звук не ушел — мои невидимые соседи? попутчики? единомученники? продолжали подвывать, скулить, хныкать.
Когда же пришёл ОН — все разом стихли.
Как я почувствовал ЕГО присутствие?
Этого просто нельзя было не почувствовать, не заметить, не разглядеть, не обратить внимание.
Чудовищной силы энергия развернула меня направив мое бесплатное Я в сторону где теперь находился Он.
— ОТРЕКИТЕСЬ ОТ ЛОЖНЫХ БОГОВ, ИБО КРОМЕ МЕНЯ ИХ НЕ СУЩЕСТВУЕТ! ОТРЕКИТЕСЬ И УВЕРУЙТЕ В МЕНЯ!!!
Будь у меня ушные перепонки, то они наверняка лопнули бы.
Но я был лишь бестелесной энергетической сущностью.
Меж тем мои невидимые соседи истошно завопили:
— Ты! Ты наш единственный Бог!!!
— Я — ВАШ БОГ И Я БЕЗЖАЛОСТЕН! ВО МНЕ НЕТ ВСЕПРОЩЕНИЯ! И ЭТО ЗНАЧИТ, ЧТО ВЫ БУДЕТЕ СТРАДАТЬ, ПОКА Я НЕ ЗАХОЧУ ОБРАТНОГО!!!
И чудовищная боль вновь навалилась на меня и тех, кто страдал вместе со мной!
***
Через пару минут отчаянных попыток запустить сердце, Павел осознал, что непрямой массаж бесполезен.
В этот миг ему захотелось упасть рядом с товарищем и рыдать от бессилия.
Наверное он так и сделал, если бы не существовал еще один, весьма нераспространенный способ запустить сердце.
Метнувшись к куче выброшенного на землю лута, Павел отыскал необходимую ему вещь — склянку с эликсиром здоровья.
Откупорив пузырек, Павел обильно полил руки жидкостью, пользуясь ей как антисептиком.
Из кучи оружия достал острый, как скальпель кинжал.
Не колеблясь ни мгновение, воткнул лезвие между рёбер на пару сантиметров и сделал длинный разрез.
Просунуть руку в грудину, через образовавшуюся щель, было не просто — для этого нужно было ломать ребра, но времени на это уже не было.