Virtual, или В раю никого не ждут
Шрифт:
Пробравшись через густой кустарник, Миша подошел к воде. Здесь пахло тиной. Он осторожно опустил руку в воду. Холодно. Хотя и июль.
Потрясающе! Его отец – гений!
Однако пора возвращаться. Хорошо бы скопировать программу, чтобы потом не лазить как воришка в кухонный шкаф. Он уже собрался нажать на опцию «Logout», как вдруг заметил каталог с персональными настройками, упрятанными под значком «Save». Здесь оказалось всего три закладки. Одна из них назвалась довольно странно для компьютерных программ
Миша прекрасно понимал, что стоит на пороге чего-то запретного, что дальше личная жизнь отца, в которую он не имеет права вторгаться ни под каким предлогом. Но искушение сильнее разума.
Широков-младший посмотрел на часы – четверть четвертого. Что-то прикинул в уме. Была не была! Он решительно установил хронометраж самоконтроля на двадцать минут и подвел мышку к закладке. Внутренний голос все еще нашептывал, что делать этого не надо, но мозг уже не слушался, волна сладкого предощущения уже захлестнула его, и Миша дал ей зеленый сигнал.
Предметы вокруг постепенно приобретали форму, объем, запахи. Это был какой-то городок, какие он видел раньше только в кино, с кривыми улочками, змейками, спускающимися к набережной, с яркими витринами магазинов и небольшими лавками, заваленными экзотическими сувенирами.
Шум, смех, суета, чей-то гортанный говор, ароматы жареного мяса, запеченных овощей и свежих лепешек, перемешанные с неповторимыми запахами близкого моря. Несколько раз его в толпе толкали и весело, словно ничего не произошло, красиво произносили: «Sorry!..»
Вдруг все расплылось, смешалось, подернулось дымкой, как фон на старинном портрете. На этом фоне мягко, но отчетливо проявилась очень красивая женщина. Она шла ему навстречу, ослепляя неотразимой улыбкой, раскованная и независимая. Ее стройные ноги несли вперед изящное тело, манящее безупречным совершенством линий. Сейчас она пройдет мимо, исчезнет, растворится в толпе…
Но она не прошла мимо.
– Простите, вы ведь русский? Из России? – спросила женщина. – Вы не могли бы мне помочь выбрать ожерелье. Я никак не могу решить, а у вас, судя по внешности, должен быть неплохой вкус.
Миша, как последний дурак, оглядел себя в ближайшей витрине и внезапно поверил, что он и вправду интересен и стильно одет, даже не подозревая, что он – это не он, а его отец, а он лишь пользуется отцовским опытом.
– Тут и гадать не надо! Вот это, бирюзовое, очень идет к вашему цвету глаз и волосам. Я хочу вам подарить его просто на память об этой мимолетной встрече.
– Что вы, что вы, не надо! – запротестовала женщина, хотя глаза ее заблестели от удовольствия и сознания того, что ей приятно получить подарок. – Мы ведь даже не знакомы.
– Виктор… то есть, простите… Михаил. – Он покраснел, не понимая, что с ним происходит.
– Так все-таки Виктор или Михаил? – улыбнулась она. – Первый
– Я вас провожу? – робко предложил он.
– Не надо меня провожать, я никуда не тороплюсь. Здесь так красиво! Давайте просто посидим где-нибудь на берегу.
Они пошли рядом, и Миша случайно коснулся ее плеча, ощутив теплоту кожи и завораживающий аромат духов.
– Вы… вы замужем? – наверное, трудно было подыскать вопрос глупее.
– Разве это имеет значение? – рассмеялась Ирина.
– Не знаю. А что имеет значение?
– Ощущение радости, счастья, свободы. Наши чувства выше формальных привязанностей. Если, конечно, они искренни. Нет, я не замужем!..
Мише стало легко и комфортно на душе. Его неудержимо влекло к этой женщине, которая была старше него, но казалось, что он всю жизнь ждал встречи именно с ней. В одно мгновение она стала идеалом и воплощением его грез.
Миша набрался решимости и попробовал обнять ее за талию и попытался заглянуть ей в глаза…
Тут все застыло, словно кто-то нажал стоп-кадр. Картина стала резко отъезжать. Юноша ощутил тупую боль, причем одновременно в голове и сердце.
– Не-е-ет! Еще рано! – крикнул он, но программа самоконтроля уже сработала безотказно.
Последующие дни Миша ходил как очумелый. Почему все же он тогда сразу не попытался скопировать программу? В конце концов, надо было помучиться, взломать блокирующие файлы. Тогда бы он мог хотя бы изредка, исподтишка общаться с Ириной. Впрочем, теперь уже поздно об этом сожалеть.
– …Ваш мальчик пришел в себя, но это вряд ли может нас успокоить, – объяснял врач психиатрической больницы родителям Миши.
Он только что вышел из палаты, где после неудавшегося самоубийства уже более двух суток под непрестанным наблюдением лежал юноша.
– К нему можно зайти? – чуть ли не в один голос спросили Виктор и его Женя.
– Я бы не советовал. Любой стресс ему сейчас противопоказан, – сказал врач.
– При чем тут стресс. Мы же родители, – горячо стала убеждать его Женька. – Мальчик должен знать, что он сейчас не один. Что мы рядом.
Врач как-то странно посмотрел на обезумевших от горя супругов.
– Хорошо. Я его спрошу. Подождите.
Он степенно удалился, но вышел не скоро.
На протертом диване в дальнем углу коридора Виктор кусал ногти, а Женька беспрестанно плакала. Увидев доктора, оба вскочили и поспешили ему навстречу.
– Как я и предполагал, – разочарованно сообщил врач, подбирая следующие слова. – Вы, мамаша, пройдите. Только помните, что он очень слаб.
– А как же я? – чуть ли не закричал Широков-старший. – Я тоже хочу видеть сына.