Virtual, или В раю никого не ждут
Шрифт:
Ирине было невдомек, что, прождав три дня, озадаченный Интеграл решил проявить инициативу и найти прекрасную даму. Для дела, разумеется, а не каких-нибудь «штучек». Своим звонком она его опередила буквально на несколько минут.
– Это Ильяс Рунце? – спросила она тоном, исключающим любую ошибку.
– Я ждал, когда вы позвоните.
– Не знаю, что вы там ждали, но уже через час я жду вас в кафе напротив моей работы. Только не говорите, что не знаете, где это. К несчастью, я видела вас в нашем офисе, когда состоялась памятная встреча с Каплунским. Любопытно узнать – это случайность? Я совсем не хотела начать выяснения при бывшем
Ее не стали ни в чем разуверять.
Ирочку Веселову еще с молодых лет отличали не только острый ум, но и чрезмерная эмоциональная возбудимость. Если принять во внимание природную красоту, она несла в себе некую извращенную сакральность. Быстро осознав это опасное свойство собственной натуры, Ирина постоянно училась держать себя в руках и управлять желаниями. Но в последнее время это удавалось ей все реже и реже. Особенно когда касалось мужчин. В глубине души Ирина их презирала. Всех – под одну гребенку. А за что их можно было уважать?! За постоянную похотливую мелочность и кобелиную расчетливость по отношению к красивой женщине? Она злилась, когда, словно на кастинге, ее раздевали глазами, оценивали, как героиню дешевого фильма. Умом она понимала, что на эту роль ее обрекла сама природа, – куда уж тут деться, – но активно не принимала этого постулата. Но примерно через год после развода в ней что-то надломилось. Она вдруг стала надеяться, что вот-вот встретит мудрого ценителя, уловившего тонкие изгибы ее души, не менее влекущие, чем изгибы ее тела. Когда бальзаковский возраст стал для нее грустной реальностью, она все чаще и чаще проклинала себя за чрезмерную трезвость и расчетливость.
Каплунский! Еще тот фрукт! Ей ни разу не пришло в голову даже в постели назвать его Толиком. Все происходящее с ним теперь казалось до отвращения пресным и неинтересным. Особенно в сексе. То, что Ирина вряд ли обворожила его своими женскими прелестями, стало ясно при первой же интимной близости, когда сразу всплыло, что с сексом у Анатолия серьезные проблемы. Она даже не исключала, что Каплунскому, отнюдь не последней фигуре на поляне молодого российского бизнеса, просто взбрело в голову публично подкрепить свою недостаточно выраженную сексуальную ориентацию наличием рядом красивой, сексапильной жены. А то, что ориентация муженька с годами стала проявляться все очевиднее, у нее сомнений не вызывало. Впрочем, и отвращения – тоже. К этому времени она уже была наслышана, что такое бывает. Но чтобы все происходило именно с ней, раньше и предположить не могла.
Такие браки нередко обладают уникальной прочностью. Так, наверное, и было. Пока Ирина со своей чрезмерной прозорливостью окончательно не раскусила, что за тип Анатолий Каплунский. Дерьмо! Скряга, эгоист, мздоимец! А главное, если отбросить словно по нелепой оплошности дарованную природой уникальную коммерческую жилку, человек, в общем-то, совсем не умный.
Они расстались тихо, без скандала, так же как и сошлись.
Виктор Широков неожиданно всплыл в момент очередного кризиса ее далеко еще не кризисного возраста. Симпатичный мужчина, но сильно задерганный жизнью. Его сборы в круиз могли бы впечатлить кого угодно, но только не Ирину. Ко всему, семья на шее… Словом, богатый букет одуванчиков, как говорила когда-то мама про одного бывшего ухажера.
Но произошло невероятное. И злую шутку с ней сыграл именно природный ум, которым она часто усмиряла свой необузданный темперамент. Ей вдруг стало интересно. Даже в те короткие минуты
Она и в круиз решила увязаться большей частью из-за него, надеясь, что именно там они откроются друг другу ближе. Вдруг все-таки это судьба? Когда тебе тридцать пять и ты одинока, как случайная пальма в пустыне, каждый мужчина невольно потенциально превращается в перст судьбы. Уйдя с головой в свои мысли, она и не заметила, как у столика возник Ильяс Рунце.
– Здравствуйте, – предупредительно вежливо произнес он. – Это у вас привычка столоваться поближе к гнезду? – Ильяс кивнул в сторону офиса «Роза Азура».
– Вам-то какая разница?
– А такая. Время, между прочим, обеденное. По дороге я заказал столик в «Метрополе». Знаете ли, мы, провинциалы, всегда мечтаем о метрополиях.
– Что-то вы не очень похожи на провинциала. И на казахского немца тоже. Но предложение охотно приму. – Ирина встала и протянула руку Рунце. – Рада видеть вас, – кротко сказала она. Мужчина ей положительно нравился. – Только пройдемся, пожалуйста. Целый век не гуляла по центру пешком.
Солье взяла спутника под руку и ощутила, как напряглись его бицепсы под элегантным пиджаком.
– Ничего, что вы опоздаете с перерыва?
– Ах, бросьте. Я все равно увольняюсь. Открываю новое дело, – беспечно произнесла женщина.
Интеграл сделал вид, что пропустил эту информацию мимо ушей.
Метрдотель встретил их фальшивой улыбкой, из чего нетрудно было заключить, что ее служащий не является завсегдатаем дорогих московских ресторанов. Столик на двоих, прямо у фонтана, очевидно, был заказан заранее и уже был сервирован неброско, но не без некоторого изыска. Ирина простодушно спросила:
– Что вы потеряли в Москве? Уж не мою ли душу?
– С чего вы взяли? – смутился Интеграл. Накануне, когда в компании Мацкевича и Соколовского он отрабатывал наиболее выгодный «подход» к прекрасной даме, никто и предположить не мог, что она поступит так прямолинейно. – Вам знакома фамилия Мацкевич?
– Не припоминаю, – быстро ответила Ирина, при этом ничуть не удивившись.
– Странно. А он мне сказал, что прекрасно помнит Иру Веселову, – обворожительно улыбнувшись, произнес Интеграл.
Она невольно вздрогнула. Это была фамилия отчима.
– А я не ошиблась, когда подумала, что вы «оттуда». Простите за грубость, но иногда женщина чувствует маткой. Пока не родит. Потом она чувствует лишь детей.
– Ха! Хорошо сказано, хотя, согласен, грубовато! Но по существу, ни я, ни даже Мацкевич давно там не служим. Другое дело, что наши интересы, как, например, сейчас, смыкаются с государственными… Каков Мацкевич! Представляете, это он предложил сыграть с вами ва-банк. Мол, вы не та женщина, с которой надо хитрить.
– Я не увлекаюсь азартными играми. Если не ошибаюсь, тогда он был, кажется, капитаном, – задумчиво произнесла Ирина. – И контакты с органами считались абсолютно нормальным явлением: по-другому меня никто бы и на километр не подпустил к иностранцам. Преподавала бы свой английский где-нибудь в Урюпинске. Однако чего вспоминать. Что было, то было, быльем поросло. Как вас зовут? Не Ильяс же Рунце, на самом деле? Впрочем, какое это имеет значение, вы ведь все равно не назовете своего настоящего имени!