Виртуальность
Шрифт:
— Эй, парень, ты не из двадцать шестой? Мы что-то не можем достучаться.
Васильев остановился у дверей подъезда. Он подумал, что Света зачем-то вызвала милицию. Михайлов не торопясь вышел из машины и подошел к Васильеву. Теперь он видел, что перед ним именно тот человек, которого они разыскивали.
— Что случилось? — встревоженно спросил Дмитрий.
— Не знаю. Приехали по вызову, а дверь закрыта.
— У меня дома жена. А кто вызывал милицию?
— Женщина какая-то… Пойдем в машину, протокол составим, —
— Я сначала домой, вдруг с женой что-то…
— Успеешь, сначала оформим ложный вызов. Сегодня и без того дела хватает, — жестко сказал Михайлов.
Он повернулся и пошел к машине. Васильев, ничего не понимая, последовал за ним.
Сержант распахнул заднюю дверку:
— Садись!
Васильев повернулся спиной к милиционеру, и сержант отработанным жестом вывернул руку Васильеву и защелкнул на запястье наручники. Затем толкнул Васильева в машину и пристегнул к петле в кресле.
— Что происходит?! — воскликнул Васильев.
— Ты в розыске. Сейчас придет капитан, с ним разберетесь.
— Отпустите меня! Со женой что-то, я не могу дозвониться.
— Утихни! — сержант несильно ткнул кулаком в бок Васильеву.
Он не питал неприязни к этому парню, но терпеть не мог, когда сопротивлялись милиции.
— Я позвонил домой. Никто не отвечает. Я подумал, что что-то случилось.
Михайлов сел на водительское кресло и посмотрел на Васильева. Какие-то смутные подозрения не давали ему покоя. Он вспомнил выражение лиц Сумскова и его «дружинников», когда они вышли из дома Васильева. Глаза у Сумскова и «наркоманов» были, как у блудливых котов, только что наделавших каких-то пакостей. Сержант взял с переднего сиденья папку с личным делом.
— Это ты? Васильев Дмитрий Владимирович? — сержант сунул под нос Васильеву снимок из его личного дела.
— Я, — подтвердил Дмитрий.
— Работаешь в корпорации «Давайте Играть!»
— Работал.
— Где ты был сегодня утром?
— В корпорации. Надо было кое-какие дела уладить.
— Когда звонил домой?
— Примерно в полдесятого утра. Никто не ответил.
«Интересно получается…» — подумал сержант и объявил Васильеву:
— Сейчас я пристегну твою вторую руку, а сам поднимусь к твоей жене.
— За что вы задержали меня? Я ничего не сделал!
— Придет капитан, разберется. А я пока проверю кое-какие свои выводы.
Сержант пристегнул вторую руку Васильева и посмотрел вдоль улицы. Сумскова и компании не было видно. «Да и хрен с ними. Я свою работу сделал. Клиент сидит в машине. Теперь хотелось бы разобраться, что все это значит», — подумал Михайлов и направился к подъезду.
На улице раздались крики. Из подворотни, ведущей к подсобке гастронома, выбежала дородная женщина в голубом халате. Со лба у нее стекала кровь. Михайлов опознал в этой женщине продавщицу, у которой недавно покупал продукты.
— Милиция! Милиция!
— Что случилось? — обратился Михайлов к кричащей продавщице.
— В подсобке… Я… я их не пускала. Один ударил меня по голове. Подонки! Наркоманы проклятые! Затащили какую-то девчонку… — захлебываясь в слезах и криках, кудахтала продавщица.
— Пойдем разберемся, — сержант достал пистолет из кобуры и переложил в карман куртки.
— Отпустите меня! Вдруг с женой что-то случилось! — крикнул Васильев.
— Сидеть! — гаркнул на него Михайлов и пошел за продавщицей. Ему почему-то ясно представилась картина, которую он сейчас увидит.
— Туда! — шепотом произнесла продавщица, указывая в темный коридор. — У нас два входа в подсобку из магазина и со двора. Так они замок сбили и со двора зашли. Я услышала хлопок, как выстрел, и выбежала. Там с ними милиционер!
— Вызывайте милицию и не входите в подсобку, что бы ни случилось! — сказал Михайлов, снимая табельный «ПМ» с предохранителя.
Михайлов прошел по коридору вдоль служебных помещений. Подсобка располагалась в самом конце коридора. Оттуда доносились звуки борьбы и приглушенные крики.
Сержант пнул дверь ногой.
— Всем стоять!
Над телом, перекинутым через разделочный стол, трудились двое. Бора держал девушку за руки. Сумсков стоял чуть поодаль и улыбался, наблюдая за этой возней. У него возникли некоторые новые идеи, и он хотел их испытать напоследок. Сумсков обернулся на возглас сержанта. Его рот перекосила кривая усмешка. По уголкам губ Сумскова текли слюни.
— А-а, Андрюша! Давай присоединяйся!
— Ты охренел?! — ствол пистолета уставился на ухмыляющуюся рожу Сумскова.
— Брось пушку, Андрюша… Это же прикольно!
— Отпустите ее! Вы все арестованы!
— В самом деле? — Сумсков нагло смотрел в лицо сержанту.
«Наркоманы» зашевелились. Щуплый слез с девушки. Его член крючком торчал вверх.
— Ты че, мент? Хошь, мы тебя тут уроем?
— На пол! Всем лежать! — приказал Михайлов.
Щуплый схватил со стола большой мясницкий нож. Он собирался им воспользоваться чуть позже, разделывая тело девушки, но раз этот мент сам напросился!..
Жестко хлестнул выстрел. Пуля развернула щуплого, ударив ему в плечо. Но движимый злым духом, он не почувствовал боли и, выправившись, пошел на Михайлова. Жахнул второй выстрел. Теперь в грудь. Щуплого отбросило назад, он ударился об стол. Краем глаза сержант поймал быстрое движение Сумскова. Сумскова выхватил пистолет из кобуры. Третий выстрел. Сумсков схватился за бок. На форменной куртке расплылось темное пятно. Бора отпустил руки жертвы и попятился назад. На секунду он испугался. Но затем властный окрик злого духа заглушил в нем всякое чувство страха. Урча, как разъяренный медведь, Бора пошел на сержанта.