Виртуальный меч Сталина
Шрифт:
«Военные парады и маневры, которые проводились, играли большую положительную роль. Но они играли и отрицательную роль в том смысле, что расхолаживали волю и успокаивающе действовали на всех, скрывая недостатки, которые имелись в Красной Армии. Видимо, Сталин эту сторону недооценил. Он неправильно оценивал боеспособность нашей армии, находясь под впечатлением кинокартин, в которых показывали парады и военные маневры. Сталин давно почти ничего живого не видел. Он не выезжал никуда из Москвы. Из Кремля выезжал только на дачу и в Сочи, а больше никуда. Соответствующую информацию получал только через Ворошилова. Тот, конечно, докладывал, как он сам понимал, а он тоже переоценивал Красную Армию. Считал, что она находится на высоком уровне и может
Забавно, что став генсеком Хрущев сам полюбил парады, причем в них зачастую участвовали макеты ракет которые, как сейчас выяснилось, даже и на вооружение–то не принимались, например, Р-26 или ГР-1 [7, с.139–145].
Правда, по поводу участия новых танков в Первомайском параде 1941 г. возникло некоторое недоумение. С одной стороны, об их участии в Московском параде сообщается в официальной книге «Ордена Ленина Московский военный округ» [10, с.230], и книге «Военные парады на Красной площади» [4, с.108]. О Киевском параде сообщает, например, маршал Баграмян.
«А танки идут и идут, и, кажется нет им конца. Сначала легкие машины — по три в ряд, за ними более мощные по две в ряд, а затем и по одной. Лишь опытный взгляд замечал обилие устаревших танков. Мало кто среди зрителей понимал, что внушительные на вид многобашенные машины — это старушки, фактически уже снятые с производства. Новейших, прославившихся в последствии тридцатьчетверок и КВ на параде участвовало совсем немного. И не потому, что их было мало в округе. Для участия в параде вполне хватило бы, но, к сожалению, эти машины только что поступили в войска, и танкисты еще не приобрели достаточных навыков в их вождении» [Баграмян, 3, с.60–61].
Оснований не верить Баграмяну, нет. Но есть и другая точка зрения, что танки новых типов в первомайском параде не участвовали. Например, М. Свирин как–то заявил, что видел соответствующие документы о первомайском параде в Москве и Киеве. В них танки новых типов отсутствуют. Оснований не верить Свирину, тоже вроде нет. Тогда остается предположить, что генерал Баграмян страдал в мае 1941 г. галлюцинациями и видел то, чего, как утверждает Свирин, по документам нет. Зато Блюментрит и прочие, страдали в июне куриной слепотой, и не видели то, что по документам есть. Или мы имеем дело с массовым генеральским психическим расстройством по обе линии фронта, или документы мало соответствуют действительности. Что на это сказать я не знаю. Тут уж каждый должен решать, чему верить, архивным бумажкам или показаниям свидетелей. Притом, у нас было не принято, комментируя парад, сообщать названия техники, которое оставалось секретом. Поэтому, вполне возможно, что новые танки в документах шли под наименованиями старых. И наоборот, в войска под новым обозначением старые.
Ну а чем же занималась немецкая разведка, знаменитый Абвер. Неужели не добывала сведений о Красной Армии? Ведь Красная Армия находилась на только что присоединенных территориях Прибалтики, Западной Белоруссии, Западной Украины и Молдавии, кишащих «враждебным элементом». Может, не засылают никого. Вот строки из того же сообщения Берии за 12 июня.
«С 1 января по 10 июня 1941 г., то есть за 5 месяцев и 10 дней, всего было задержано 2080 нарушителей границы со стороны Германии. Из этого числа уже разоблачено 183 агента германской разведки. Количество задержаний нарушителей границы за 1941 год по месяцам составило: в январе — 503, в феврале — 175, в марте — 381, в апреле — 260. В мае и за 10 дней июня количество задержанных нарушителей из Германии увеличилось: в мае задержано 353 нарушителя и за 10 дней июня — 108. За пять с половиной месяцев при задержании нарушителей на границе с Германией в связи с оказанием вооруженного сопротивления убито 36 и ранено 25 нарушителей границы. За последнее время был ряд случаев задержания заброшенных в СССР агентов германских разведывательных органов, снабженных портативными приемопередающими радиостанциями, оружием и гранатами» [1,
Лазутчики лезут как тараканы. Но ни один не смог увидеть новый танк. Или у немцев царил такой бардак, что разведданные не доводились до сведения войск? Нет, разведданные до войск в Вермахте доводились. Например, захватили как–то наши бойцы штабной автомобиль из 11-й танковой дивизии. Заметим что не армии, и не корпуса, а всего лишь дивизии. И попалась им одна книжка.
«Любопытная книжица. Попалась в портфеле. Не силен в немецком, но кое–что разобрал. Характеристики всех наших командиров, начиная от командира полка, и всех приграничных частей. Про Дмитрия Ивановича указали, что он в тридцать девятом году разгромил кавалерийскую группу Андерса. Васильева называют выдающимся русским полковником. Есть и о том, кто насчет выпить, а кто насчет женщин. Поразительная осведомленность. Я передал эти слова вместе с книгой в сером переплете «выдающемуся полковнику». Он полистал ее и вернул Оксену. Вынюхивать умеют…» [Попель, 12, с.145].
Итак, вынюхивать Абвер умеет и разведданные в войска посылает. Даже в штабах немецких дивизий знают, кто из офицеров «насчет выпить, а кто насчет женщин». А вот о новых танках не знают ничего. Какая–то нездоровая, я бы сказал даже маниакальная направленность разведывательной работы Абвера. Еще понятно, когда разведка собирает подобные сведения для себя, выискивая потенциальные объекты для вербовки. Но зачем эти данные в штабы дивизий передавать? Как командир немецкой танковой дивизии в бою сможет использовать сведения о пристрастиях советских офицеров? Бутылку шнапса будет из люка башни показывать?
Конечно это шутка. Разведка советскими танками интересуется и верховное командование информирует. Вот, например, доклад генерала Тома о русских танках:
«Скудные сведения о русских танках: Уступают нашим танкам в толщине брони и скорости. Максимальное бронирование — 30 мм. 45-мм пушка (Эрхарда) пробивает наши танки с дистанции 300 м. Предельная дальность прямого выстрела — 500 м. На дистанции 800 м — безопасна. Оптические приборы очень плохие; мутные стекла, малый угол зрения. Механизм управления — неважный» [Гальдер, 5, 23.12.40].
Данные скудные, но совершенно точные. Самая толстая броня у Т-28 и Т-35 — аккурат 30 мм, у остальных тоньше. Калибр самого распространенного орудия указан правильно. Но эти данные можно в формулярах или книжках секретных подсмотреть. Но чтобы определить, мутные ли стекла надо в эти стекла посмотреть, чтобы определить угол зрения — посмотреть изнутри, чтобы оценить механизм управления надо порулить, ибо этого в формулярах и ТТХ нет. Так что Абвер отнюдь не только пристрастиями офицеров занимался. Можно конечно предположить что данные получены от финнов о трофейных танках, но тогда почему сведения скудные? От финнов можно было бы получить исчерпывающую информацию и намного раньше, ведь с окончания прошло 10 месяцев, и интересуют немцев не финские трофеи, а то, чем РККА на данный момент располагает. Редактор дневника полковник Проэктор замечает:
«Гитлеровское командование перед войной располагало сведениями об устаревших советских танках, уже снимавшихся с вооружения. Но оно совершенно не имело данных о новых танках Т-34 и КВ, превосходящих немецкие и уже начавших поступать в войска. В западных приграничных округах к началу войны имелось 1475 танков новых типов» [5, 23.12.40].
Прямо стелс–танки! Частям немецких войск, начавших наступление в июне 1941 г. были розданы разговорники содержащие слова типа: яйцо, молоко, кура, сало и т. д. В них были приведены силуэты военной техники противника, но силуэтов Т-34 и КВ не было. В танках были таблицы с силуэтами наших танков, и там новых танков не было. Еще можно как–то понять, что 22 июня не было. Но после первых же столкновений должны были отпечатать и разослать. Тогда на четвертом месяце войны, появление Т-34 не было бы неожиданным. Поведение немецкого командования странно, если не сказать больше.