Виртуоз
Шрифт:
На могиле напарника лежала положенная туда Гарри десять дней назад серебряная фляжка с огневиски. Лежали и живые, увядшие от холода цветы, - видимо, родные Зика побывали здесь недавно. Гарри постоял, вдыхая морозный шотландский воздух.
Сняв перчатку, он положил руку на надгробие: холод камня проникал к сердцу через ладонь, запуская щупальца глубоко в плоть.
– Ты был хорошим аврором. И хорошим другом, - сказал Гарри.
– Пусть и вампиром.
На деревьях, гнувшихся и скрипевших под порывами ветра, сидели нахохлившиеся
– Я бы попросил у тебя прощения, - проговорил Гарри, - но такое не прощают. Где бы ты ни был, Зик… покоя тебе.
Он представил место, где был сейчас Зик - без глаз, без рук, без ног, безносый и безъязыкий… Резкий порыв ветра колоколом вздул мантию, зашвырнул под нее обжигающе-холодный воздух, и аврор поежился, обхватив себя руками.
Постояв так немного, он погладил камень в последний раз и развернулся, направившись к ограде.
Гарри не оглядывался, уходя. Мертвые не могут простить.
Даже если просить их очень сильно.
Зик Мэдривер был хорошим аврором.
Он только не знал, что вейла проявляется в Драко лишь от мигающих огней барной светомузыки.
Гарри Поттеру «повезло» чуть больше.
* * *
Во вторник после работы Гарри гулял с дочкой. В Норе царила предсвадебная суета: Джинни собиралась отпраздновать свадьбу со своим арабом.
Ольди казалась одновременно возбужденной предстоящим праздником и огорченной грядущими переменами в доме. Девочке не хотелось делить маму с чужим смуглым малознакомым дядей.
– Пап, - спросила она с беспокойством, цепляясь ручонкой за отцовскую ладонь.
На ней было новенькое красное пальто, подаренное «дядей Фалхадом». Гарри с горечью подумал, какой же хреновый из него отец. Он вот ни разу не догадался купить дочке одежду.
Только игрушки; горы кукол, плюшевые львята, волшебные домики, воздушные драконы, сладости и… И ничего полезного.
– А ты же лучше, чем дядя Фалхад?
Гарри от неожиданности остановился:
– Кто тебе так сказал?
– Ты гелой, - важно сказала девочка.
– Все так говолят. Дядя Лон, и тетя Гелми, и дядя Флед, дядя Джодж, и баба с дедой тоже. Ты - истлебитель вампилов!
Гарри фыркнул:
– Ну… м-да.
– А почему тогда мама женится на дяде Фалхаде?
Гарри сел на корточки, посмотрел в дочкино лицо. У Изольды были зеленые глаза - Гаррины глаза, и мамины рыжие волосы, и она обещала стать настоящей красавицей, когда вырастет. Как ирландская королева Изольда из волшебных легенд.
– Потому что… потому что мама любит дядю Фархада. Тебя она тоже любит. Очень-очень, - Гарри подхватил дочку и встал, взяв ее на руки.
– Я тебя тоже люблю. Ты мое летнее солнышко…
Он нес страшно довольную этим Изольду на руках и думал, что у него все-таки есть кое-что в этом мире. То, что останется после него, даже когда он
Головка девочки потихоньку стала клониться на папино плечо - они сходили в кино на «Шрэк» и поужинали в киношном кафе, и сейчас было уже почти восемь вечера: Ольди устала и хотела спать.
– Поедем домой? Или сходим еще покатаемся на Глазе Лондона?
– хитро спросил Гарри.
– Поката-аемся!!!
– тут же раскрыла глаза Ольди.
– Па-а-ап!!!
– Хорошо, - Гарри скрыл усмешку в дочкиных волосах.
– Мистер Поттер!
– услышал он оклик.
Он обернулся и увидел молодого человека - охранника с нацбеза - с какой-то худощавой и темноволосой, коротко стриженой девицей под руку.
– Тоже гуляете?
– спросил парень.
Тристан. Его зовут Тристан - вспомнил Гарри. Он кивнул.
– А это ваша дочка?
Гарри снова кивнул; взглянул на смущенную спутницу Тристана:
– Изольда?
– спросил он в свою очередь - и улыбнулся.
Девушка покраснела и отвернулась. Охранник смотрел на нее восторженно и влюбленно:
– Нет. Лучше! Много лучше!
Они уходили вдвоем по Трафальгарской площади, и Гарри долго глядел им вслед.
– Тетя класивая, - сказала Ольди папе на ухо.
– Когда ты вырастешь, - пообещал Гарри, - ты будешь такой же. И даже красивей.
* * *
К среде в списке его дел остались только пункты «посетить Гриммаулд-Плейс» и «пообедать с Энтуистлом, нацбез. спец. по оруж».
Кевин Энтуистл, на которого Гарри вышел по наводке Гермионы, сильно помог Гарриному департаменту с отчетом. Официально такую помощь от национальной безопасности аврорат бы не получил; в этом плане им повезло, что нацбезовский специалист был поклонником Гарри Поттера.
Такое полезное знакомство следовало поддерживать; Гарри поставил напротив фамилии Энтуистла пометку: «Сыграть в любительск. квиддич на выходных» и, подумав, вычеркнул пункт о Гриммаулд-Плейс.
В знакомой гостиной царил страшный беспорядок. Гарри посмотрел растерянно: мебель была сдвинута, ковер - сбит, но, прежде чем он успел подумать о нашествии на дом Люпинов шайки грабителей, в комнату ворвались, громко лая, две черные собаки.
Точнее, одна взрослая собака и один тявкающий щенок.
– Вот же наказание, - раздался ворчливый голос Тонкс.
– Гарри!
Нимфадора, застыв в дверях, всплеснула руками, и Гарри улыбнулся виновато, наполовину скрытый вставшим на задние лапы и приветственно облизывающим ему лицо Сириусом.
– Ну наконец-то ты пришел! Ремус, иди сюда скорее, у нас гости! Как работа?
– Ничего, все нормально, а это что у вас за бандит?
Черный щенок с энтузиазмом тянул аврора за шнурки, не обращая внимания на сердитый окрик хозяйки.
– Фу! Торни, фу! Сириусовская деточка. Алиментный щенок… Уж и не знаем, куда бы его деть... Гений разрушения, ураганы отдыхают…