Виртуозный грабеж
Шрифт:
Пока Крячко выполнял его замысел, Гуров объехал особняк с тыла и нашел место, где можно было незаметно перебраться через забор. Взрослый солидный человек в галстуке выглядит не совсем органично, когда лазит по заборам, но Гуров проделал это очень быстро, так что, можно сказать, даже сам этого не заметил.
Из здания тоже вряд ли кто-нибудь мог заметить маневры Гурова – многие окна были закрыты плотными шторами, а вдоль забора и здесь росли деревья, затрудняющие обзор.
Гуров спрыгнул на асфальт и неторопливо отправился искать черный вход. Частная больница или не частная, закрытая или не очень – но все равно ей нужен черный вход. Подвоз
Вокруг царила идеальная чистота, и вначале Гуров устыдился, что влез в эту благодать в мокрых ботинках. Особенно неудобно было ему за ковры, которые он безжалостно топтал. Однако потом он заметил свежие мокрые следы, которые кто-то оставил здесь до него, – они вели к лестнице, идущей на второй этаж, – и немного успокоился. Можно было не тревожить счастливых молодых людей и самостоятельно отыскать Осипенко по следам, но, когда Гуров решил это исполнить, девушка неожиданно заметила нового человека, вторгшегося в ее владения.
Она густо покраснела, а потом недоуменно завертела головой, видимо, пытаясь понять, откуда мог взяться Гуров, если входная дверь даже не скрипнула. Пришел в себя и молодой человек, который, с усилием стерев с лица улыбку, взял на себя труд выяснить намерения Гурова. С напускной строгостью, вообще присущей врачам, особенно молодым, он поинтересовался, чего хочет Гуров.
– Хочу проведать одного человека, – объяснил Гуров. – Должен был к вам три дня назад поступить с огнестрельным ранением. Покажете мне, в какой палате он лежит?
Теперь молодые люди казались озадаченными оба. Они вопросительно посмотрели друг на друга, а потом девушка робко осведомилась, как Гуров вошел.
– Нас обычно с проходной предупреждают, что следует посетитель, – объяснила она, волнуясь. – А про вас ничего не сказали. Может быть, связь испортилась?..
Чувствовалось, что сбой в отлаженной работе ее сильно волнует. Возможно, она предполагала, что Гуров будет жаловаться начальству на невнимание персонала. Гуров постарался ее успокоить, объяснив, что на проходной не был, а пришел только ему известным путем.
– Однако давайте не будем уклоняться от главной темы, – тут же предложил он. – Мы говорили про пациента с огнестрельным ранением.
– А, простите, откуда вы взяли, что у нас есть такой пациент? – вежливо, но недоверчиво спросил молодой человек.
– Ну как же! – уверенно воскликнул Гуров. – Ваше руководство
Молодой человек сильно нахмурился. Его симпатичное лицо отражало сейчас напряженную работу мысли. Гуров не дал ему закончить эту работу и сунул под нос свое солидное удостоверение.
– А поскольку я и есть эти самые органы правопорядка, то попрошу незамедлительно проводить меня в палату к этому пациенту, – сказал он. – Наверное, вас это не очень затруднит, поскольку важную беседу с этой милой особой вы уже закончили, как я понимаю?
Теперь пришел черед покраснеть молодому человеку. С его языка так и рвалась какая-то резкость в адрес посторонних, сующих нос куда их не просят, но в итоге он предпочел не ссориться с полковником из Главного управления МВД. Он был настолько сбит с толку, что даже уже сделал шаг, собираясь выполнить просьбу Гурова, но потом опомнился.
– Я должен поговорить с шефом, – вдруг заявил он. – Насчет вас у нас нет никаких указаний.
– Знаете, молодой человек, я вам так скажу насчет подобных указаний, – задушевно сказал ему Гуров. – Ваш шеф, наверное, человек со связями, и, задействовав их, он, пожалуй, сумеет выйти сухим из этой мутной воды. А вот ваши поступки у меня в памяти отложатся, и это может сказаться на вашей карьере самым роковым образом. Вы ведь не звезда мировой величины, правда? А я не люблю, когда меня водят за нос, и постараюсь сделать так, что своего теплого местечка вы лишитесь раз и навсегда. А может быть, даже и диплома. Устраивает вас такой вариант?
Девушка, широко раскрыв глаза, с ужасом смотрела на Гурова. Чувствовалось, что за молодого человека она готова сейчас отдать жизнь.
– Леша! – простонала она. – Покажи ему все! Ведь под статью тебя подведут! Покажи! Или давай я покажу! Так даже лучше будет.
– Сиди! – мрачно сказал молодой человек и, кивнув Гурову, решительно зашагал в сторону лестницы.
Через минуту они поднялись наверх и остановились возле закрытой двери. Напротив нее на мягком диване маялись двое верзил из окружения Осипенко. Гуров уже видел их раньше и сразу узнал. Они тоже его узнали, и на их лицах отразилось смятение. Гуров не стал даже ничего спрашивать, а просто толкнул дверь и вошел в палату.
– Могли бы хотя бы раздеться! – в отчаянии сказал ему вслед врач.
Гуров только сейчас сообразил, что по-прежнему находится в верхней одежде. Но менять что-то было уже поздно, потому что в палате он увидел сидящего возле кровати Осипенко, а тот увидел его. На лице Осипенко не дрогнул ни один мускул – только глаза его немного потемнели. Он встал и, ободряюще похлопав по плечу лежащего на кровати человека, спокойно вышел из палаты. Но предварительно жестом предложил Гурову сделать то же самое.
В коридоре они остановились и в упор посмотрели друг на друга. Осипенко был на голову ниже и лет на десять моложе. Говорили, что у этого человека есть волосатая рука в самом Кремле. Впрочем, сам он никогда этого не афишировал. Так это или не так, Гуров не проверял, – судьба прежде никогда не сталкивала его с владельцем клуба «Крещатик».
– Про вас не скажешь – отряд не заметил потери бойца, – заговорил Гуров. – Приятно видеть такую заботу о подчиненных. Я серьезно.
– По-моему, серьезно вы хотите сказать что-то другое, – неприязненно произнес Осипенко. – Давайте уж. Только хочу сразу предупредить – отвечать на ваши вопросы я не стану.