Вирус ненависти
Шрифт:
– Деньги?
– Ну а куда ж без них! Если бы он погиб, его доля в фирме перешла бы ей и его родителям, пополам. Для этого надо только зафиксировать в суде факт совместного проживания и нанять толкового адвоката. Кстати, ее ближайшая подруга очень серьезный юрист по гражданским делам, как мне проговорился ее начальник между делом. Не угрожал и не намекал, а так, факт сообщил. Так что Игнатовой даже в суде не надо было бы появляться, за нее бы все сделали. Часом, не с ней был застукан муж?
– Нет, с другой дамочкой.
– Деньги там довольно
Лидуся, а точнее, Лидия Горева была капитаном милиции и работала в бригаде у Гришки. Владела боевыми искусствами и стреляла с завязанными глазами, попадая в десятку. Но это были не все ее таланты. Она имела особый нюх на цифры, могла вытащить нужную информацию из самой запутанной документации. Много раз ее переманивали к себе налоговики, но Лида была беззаветно предана своим ребятам и Петровке.
– Ради денег даже самая уравновешенная дама может рискнуть, – сказал Гришка.
– У них, Гриш, гражданский брак, значит, сам понимаешь, по идее ни фига ей не обломилось бы, все родителям, да и неизвестно еще, что в уставе у мальчонок прописано, может, его доля между другими хозяевами делится. Оно, конечно, при хорошем адвокате, да если подруга юрист… И, как я думаю, партнеры Потапова ее не обидели бы. Покопать, конечно, надо и точно разобраться, что у них там творится на фирме. А что с версией о нашем «любимом» госчиновнике?
– Работаем. Твой генеральный дал добро на разговор с ним. Завтра в двенадцать дня договорились встретиться. Предварительная беседа по телефону ничего не дала – никто не угрожал, никаких наездов и требований. Странное какое-то покушение, нелогичное.
– Гриня, нам срочно нужна рабочая версия, – тяжко вздохнул Беркутов, – и на свободе Игнатова Валентина Игоревна с чистой совестью сегодня осталась, потому что у нее стопудовое алиби: в это время, с часу дня и до без двадцати двух, у нее в гостях был участковый и откушивал ее божественные щи!
– Так! – сказал Гришка.
Они подняли рюмки и молча выпили.
– Так, – повторил Гришка и с нажимом, с преувеличенным подозрением поинтересовался: – Постой, а откуда ты знаешь, что «божественные»?
– Отпробовал!
– Что, берем взятки у подозреваемых?
– К тому времени она была уже не совсем подозреваемая. С участковым я, кстати, побеседовал, он все подтвердил. Ну, Гриня, и что мы имеем?
– Хрен мы имеем! Кто-то специально наводит нас на Игнатову. Он уверен, что у нее нет алиби, зато есть мотив, даже два – деньги и измена мужа. Либо это все-таки по линии госчиновника – маскировка замечательная в данном случае, – мы бы ее уже сегодня арестовали. Либо это связано с Потаповым, и кому-то очень надо его напугать, а не убрать. И этот «кто-то» Игнатову хорошо знает или специально узнавал ее привычки, чтобы подставить следствию. Я же говорю:
– Ладно, Гриня, прорвемся, не впервой. Давай пройдемся по основным этапам на завтра.
– Сначала мне надо принять! – сказал Бывалый, разливая водку. – Как, кстати, дамочка?
Они выпили, закусили, и Артем поделился своим впечатлением:
– Как ты и сказал: спокойная, рассудительная, умеет сдерживать эмоции, все это выработано годами, в детстве была очень толстой и, видимо, доставалось ей от сверстников, вот и научилась скрывать чувства. Тридцать лет, восемь из них живет в Москве. Очень интересная женщина!
– Ну-ну! – язвительно заметил Гришка. – А ты, часом, не того? В смысле повело на барышню? Напоминаю: она проходит по делу о покушении на убийство!
– Да знаю я! – с досадой ответил Артем. – Что ты нервничаешь?
– Это я нервничаю?! – возмутился Гриша. – Это по твоей роже видно, что ты на дамочку запал. Первый раз тебя таким вижу, а знаю я тебя, заметь, очень давно. Эй, важняк, дама – основная подозреваемая по делу!
– Ладно! – оборвал его Артем. – Что мы имеем?
– Мы имеем два направления: Потапов и госчиновник. Будем копать, – сказал Гриша и тяжко вздохнул.
– Будем копать, – ответил Артем и, поддержав товарища, тоже вздохнул невесело.
– Тина! – закричал с порога Дениска и кинулся ей на шею. – Что ты пропала так надолго?
– Дениска, солнышко, я так рада тебя видеть! Дай я тебя расцелую!
– Только без лишнего у-сю-сю! – сразу стал вырываться он из Тининых объятий.
– Тинка! Говори немедленно, что случилось! – потребовала входящая следом за сыном Ритка.
– Вы с ночевкой?
– Ну конечно!
– Тогда мы пойдем на кухню, а Деничка найдет чем заняться.
– Мне же проще, я пошел за компьютер – вы меня не трогаете, я вас! Все довольны! Идите сплетничайте.
– Ну, не сын у нас, а золото! – рассмеялась Ритка и поцеловала в лоб «золото».
Дениска отправился играть, а Ритка с Тиной устроились на кухне.
– Ты что, до сих пор переживаешь из-за того, что его выгнала? – спросила Ритка, усаживаясь за стол и доставая телефон и сигареты из сумки. Со своим сотовым телефоном она не расставалась никогда, даже на ночь клала его возле себя.
– Переживаю, но не потому, что его выгнала. Все думаю: почему я раньше с ним не рассталась? Знаешь, у меня такое чувство, будто я тяжесть непомерную с себя скинула, – призналась Тина.
– Слава богу! Проняло, наконец! А то я уже бояться стала, что ты с ним всю жизнь проживешь!
– Ладно, Ритуль, я знаю, что ты его недолюбливаешь. Я с этим в себе уже разобралась, об этом мы поговорим как-нибудь потом. Я, правда, с Людмилиным участием никак еще не примирилась, хотя мне ей спасибо надо говорить, что помогла все по местам расставить. Она сегодня приходила, пыталась что-то объяснить, но я еще не готова с ней разговаривать, мне время надо, чтобы ее понять.