Вирус «Reamde»
Шрифт:
Тут Оливия задумалась, так ли уж хочет его видеть.
Самое параноидальное объяснение из тех, которые пришли ей на ум по поводу событий последних тридцати минут: Чоу вовсе не британский, а китайский агент. Или вообще двойной, а это ничем не лучше. Он одурачил Оливию, заставив поверить, что поможет ей с Соколовым выбраться, а на деле устроил Соколову засаду.
Чем дольше она размышляла, тем меньше верила в эту версию. Скорее всего Чоу – настоящий сотрудник МИ-6, однако приключилось одно из двух:
1. За Чоу
2. МИ-6 хотела избавиться от Соколова и наняла для этого здешних умельцев.
Второй вариант тоже отдает паранойей, однако для МИ-6 Соколов определенно крайне неудобен и опасен. Более того, Оливия легко представляла, как китайские власти связываются с британскими по неким теневым каналам и заявляют: «Мы в диком бешенстве из-за того, что случилось в Сямыне, и хотим видеть, как полетят головы, а иначе устроим вам веселую жизнь». Другими словами, МИ-6 согласилась устранить Соколова, лишь бы не портить отношения с китайскими коллегами.
Между прочим, не хотят ли по той же договоренности избавиться и от нее?
Оливия решила, что не хотят, по одной простой причине: перед прощанием Соколов снабдил ее нужной МИ-6 информацией о том, как разыскать Абдуллу Джонса.
– Узнали? – первое, чем поинтересовался Джордж Чоу, едва завидев Оливию из окна машины. Нетипичная для его оксфордско-кембриджских манер прямота никак не развеяла ее сомнений.
Оливия задержалась поодаль у кромки воды надеть нижнее белье и поправить платье. Другими словами, она разве только не сверкала перед ним задом. Впрочем, Чоу тактично ждал, не поднимая глаз с ее туфель и сумочки.
– Теперь я знаю то же, что знает он, – ответила Оливия. – Или, вернее, знал.
Чоу уставился на нее озадаченно.
Оливия отвернулась и посмотрела на море, соображая, не лукавит ли Чоу. Мог ли он не слышать выстрелов? В таких местах и в такую погоду звук распространяется непредсказуемо. Насколько она понимала, Чоу ждал в такси, закрыв двери и подняв от дождя стекла, то есть в самом деле мог ничего не заметить.
Так или иначе, Оливия собиралась придержать информацию, пока не окажется в безопасном месте – лучше всего в Лондоне.
– Давайте поедем. – Она торопливо ухватилась за ручку двери, прежде чем Чоу успел ей открыть. – Не стоит здесь мешкать.
Чоу сел рядом и, пока такси разворачивалось в сторону аэропорта, удивленно смотрел на Оливию; та некоторое время сосредоточенно наблюдала за дорогой через лобовое стекло, затем обернулась и, глядя Чоу в лицо, спросила:
– Ничего не хотите мне рассказать?
– Разве только вы подскажете, о чем именно.
– Если вы работаете на Китай – застрелите меня прямо тут. Если нет – включите, пожалуйста, мозг, иначе от вас в лучшем случае ни хрена нет толку.
– Оливия! – воскликнул Чоу тоном обиженного профессора. – Насколько мне
– Конечно, будете. Вот только кто бы объяснил мне суть этого вашего дрянного плана?!
Чоу закрыл рот и молчал до самого аэропорта, то есть, учитывая размеры острова, не очень долго. Потом они покупали билеты, проходили досмотр, сидели в зале ожидания. Чоу пытался завлечь Оливию в укромный уголок на разговор, однако она не видела смысла говорить ему хоть что-нибудь, пока не окажется вдали от Китая.
Они отправились в Тайбэй ближайшим бортом.
Там Джордж Чоу сопроводил Оливию в зал вылета – ей предстоял рейс в Сингапур, а оттуда – напрямую в Лондон.
Судя по всему, Чоу прислали последние новости. Оливия молилась, чтобы отправители догадались воспользоваться непробиваемым кодом.
– Мистер Игрек, – объявил Чоу, – так и не появился.
– Не появился где?
– На контейнеровозе до Лонг-Бич.
– Не идиот же он садиться на этот корабль, учитывая…
– И очень хорошо, поскольку на выходе из порта судно остановили и обыскали китайские военные.
– То есть провалилась вообще вся операция.
– Да. И вы, по-видимому, знали об этом с самого начала.
Черт. Теперь он хочет свалить все на Оливию.
– Там, на берегу, устроили перестрелку, как в гангстерском кино; думаете, я поверю, что вы ничего не слышали?
– Не слышал. Но если слышали вы, то должны были сообщить. Тогда мы могли бы…
– Убедиться, доведено ли дело до конца?
– Что?!
– Или доконать беднягу своим профессионализмом?
Молчание.
– Без вас он справится лучше, если, конечно, еще жив. А это, при здравом размышлении, маловероятно.
Джордж Чоу вспыхнул.
Впрочем, не Оливии его упрекать.
– Только теперь я понимаю, – произнес он, – насколько личной стала для вас эта история.
Оливия задумалась и наконец сказала примирительно:
– Мне просто досадно – хотелось бы справиться лучше.
– Обычное желание в нашей работе. Добро пожаловать в профессию.
– Объявили посадку.
– Бон вояж, – сказал Чоу. – Выпейте рюмочку за мое здоровье.
– Уж я выпью. И не одну.
Придя в себя, Зула обнаружила, что ее руки и ноги связаны за спиной, видимо, кусками простыни. На голове – наволочка от подушки: примотана плотно, но не слишком туго – сквозь ткань пробивается холодный розоватый свет. Зула повертелась на месте, вслепую потыкалась лицом по сторонам и решила, что он идет из иллюминаторов.
Свет замельтешил. Двигатели то выли, то низко рокотали. Глухо стукнуло в днище, лайнер подбросило, затем кинуло вниз, снова раздался удар, и началась самая жесткая посадка в жизни Зулы. Подпрыгивая и грохоча, самолет остановился, нисходящий рев моторов заглушили крики «Аллах акбар!», из салона донесся шум, словно там шла потасовка.