Вирус «Reamde»
Шрифт:
Чонгор заметил, что одна из гранат пропала, и сунул оставшуюся в карман куртки. Он уже не понимал, куда они едут: по какой-то занюханной улочке с лавчонками, где торговали чем-то так или иначе связанным с морем. Это угадывалось не по тщательным наблюдениям, а по мельканию образов и запахов: дыма, рыбы, скипидара, бензина. Однако за какой-то невидимой чертой здания разом кончились. Впереди были только дорога и пирс. Такси по-прежнему ждало, и баркас уже почти причалил.
Джонс не хотел показываться на виду, поэтому они сидели с включенным двигателем несколько минут и ждали, пока подойдет судно. Таксист неподвижно смотрел вперед, пот катился из-под коротко стриженных волос и стекал
Баркас подошел к пристани и выключил двигатели. Рулевой рассчитал точно: судно оказалось прямо рядом с такси. Оно было на несколько футов ниже причала, но такое препятствие оказалось не помехой трем пассажирам, которые выбрались на пирс и подошли к такси. Один приблизился к водительской дверце и показал шоферу рукоять засунутого в карман пистолета. Затем мотнул головой – выходи, мол. Таксист разблокировал дверь, человек с пистолетом ее открыл. Таксист судорожно повернулся на сиденье, медленно вылез и бросил взгляд на боевика, ожидая дальнейших указаний.
Второй боевик подошел к пассажирской двери, третий обогнул машину, открыл дверцу со стороны Джонса и приветствовал его по-арабски. Тот ответил и ощупью нашел Зулину руку. Переплетя свои пальцы с ее, он сдвинулся к двери.
Садиться на баркас – а дело явно именно к этому шло – Зуле решительно не улыбалось. Она свободной рукой ухватила ручку двери со своей стороны и уперлась ногами в пол.
Джонс обернулся.
– Да, мы можем брыкаться и визжать. Не исключено, что кто-нибудь услышит и вызовет полицию. Не исключено, что полиция и впрямь приедет и даже успеет заметить баркас до того, как он затеряется среди других суденышек, но учти, Зула, дело рискованное. Нас четверо. Время поджимает. Мы не можем возиться с упирающимися пассажирами. Если ты сейчас не выпустишь ручку и не выйдешь добром, мы просто затолкаем водителя в багажник и столкнем машину в воду.
Зула выпустила ручку, крепко ухватилась за Джонса и стала продвигаться к выходу до того места, где смогла развернуть ноги вперед. Джонс был силен, и она знала, что держит он надежно. Зула другой рукой взяла его за локоть и, подтянувшись, как на турнике, выскользнула из такси. Распрямляясь, она увидела его лицо, обращенное – не столько с изумлением, сколько с простым любопытством – на что-то приближавшееся к ним со стороны дороги.
И в этот миг – причудливо все-таки работает мозг – Зула узнала в нем Абдуллу Джонса, международного террориста. Она читала о нем в газетах.
Проследив взгляд Абдуллы Джонса, Зула еле-еле успела повернуть голову и увидела рычащий микроавтобус за мгновение до того, как он врезался в задний бампер такси.
Соколов провел инвентаризацию. В бою вещи имеют обыкновение теряться с поразительной быстротой, поэтому люди вроде Соколова стараются закрепить все по-настоящему нужное на себе. Менее часа назад в подвале пятиэтажки он сменил наряд престарелого китайского рыболова на черный спортивный костюм, черные кроссовки, жесткие наколенники, паховую раковину и пояс с кобурой для «макарова» и запасных магазинов. Под широкой ветровкой прятался разгрузочный жилет с множеством ножей, фонариков, кабельных стяжек и других полезных вещей. За спиной висел кэмелбек. Зачем брать воду на задание, которое займет от силы пятнадцать минут? Просто в Афгане Соколов как-то вышел на пятнадцатиминутное задание и, вернувшись на базу после сорока восьми часов, в которые еле выжил, утоляя жажду собственной мочой и кровью мелких грызунов, дал себе слово никуда больше без фляги не выходить.
Он развязал мусорный пакет, который прихватил из офиса. Двигаться приходилось
Полезность большей части содержимого приближалась к нулевой. Например, там имелся презерватив. Соколов подумал было надеть его на дуло «макарова», чтобы туда не забилась грязь, но после всего происшедшего это уже не имело особого смысла. Зато он нашел бумажник, а в нем – пластиковую карточку: государственное удостоверение личности с фотографией, более или менее похожей на русскоговорящую девушку с китайской внешностью. И в данном случае незначительный аспект женской моды оказался чрезвычайно важен – по крайней мере для Соколова, – потому что мужчина носил бы содержимое бумажника в кармане, а значит, не оставил бы его в офисе, однако женская одежда не предполагает больших карманов, и документы кладутся в сумку.
Фотография располагалась справа. Снизу шел номер арабскими цифрами. Остальное пространство занимали поля, заполненные синим. Даты были проставлены черным. В верхнем поле помещалось три иероглифа – Соколов предположил, что это имя и фамилия девушки. Под ними размещалась строчка с двумя полями, в каждом из которых стояло по иероглифу. Видимо, один из них обозначал пол. Ниже шли три поля в одной строчке, заполненные арабскими цифрами: 1986, 12 и 21 – очевидно, дата рождения. Последнее поле было самым длинным: полторы строчки в нем занимали иероглифы, дальше оставалось свободное место. Судя по всему, это был адрес.
У Соколова были при себе ручка и блокнот. Он взял их и тщательно скопировал адрес. Поскольку он скорчился в трясущейся тачке, это получилось не быстро. Однако он никуда не спешил.
Еще в сумочке лежал мобильный телефон, и Соколов, естественно, просмотрел фотографии и контакты. Он не рассчитывал найти много. Если девушка хоть сколько-нибудь опытная шпионка, она будет крайне осторожна. И впрямь, фотографий было мало: по большей части снимки домов, преимущественно – офисных зданий в квартале, где разыгрались сегодняшние события. Впрочем, имелось и несколько кадров жилого дома среди холмов и деревьев. Их перемежали фотографии пустой квартиры и вид из окна: через воду на центральную часть Сямыня.
Все это было очень занимательно, однако следовало придумать, что делать дальше, когда носильщик подвезет его к гостинице: тот уже выехал на бульвар, идущий вдоль набережной. Соколов открыл свой мобильник и освежил в памяти место, заснятое пару дней назад. Снимки ничего дельного не подсказывали: парадный вход в шикарный международный отель, неотличимый от гостиниц того же класса в Москве, Сиднее или Лос-Анджелесе.
Он снова и снова прокручивал пяток фотографий в надежде, что они наведут на какую-нибудь мысль. Большинство людей у входа, разумеется, составляли таксисты и служащие отеля. Постояльцы входили и выходили. Одни были в тройках, другие одеты как туристы. Ни одного бойца спецподразделения в спортивном костюме.
И все же что-то в словах «спортивный костюм» его зацепило. Он просмотрел снимки еще несколько раз и нашел нужные: на двух фотографиях в гостиницу входил мужчина. На первом в кадр попали только его голые рука и нога. На втором он кивал улыбающемуся портье, который распахнул перед ним дверь Мужчина – высокий лысоватый блондин лет сорока – был в свободных шортах и мешковатой футболке с логотипом триатлона. Ансамбль дополняли кроссовки и набрюшник с фляжкой в сетчатом кармане.
У Соколова было три ножа, один – с крюком на лезвии, позволяющим быстро вспарывать ткань. Короткими движениями он обрезал сперва одну штанину, затем другую. То, что получилось, издали вполне могло сойти за облегающие спортивные шорты. Медленно-медленно, чтобы не шевелить пленку, Соколов снял ветровку, разгрузочный жилет и портупею, оставив одну футболку.