Вирус «Reamde»
Шрифт:
Зула краем глаза заметила какое-то резкое движение и повернулась в ту сторону: второй уцелевший боевик метнулся к пистолету, выпавшему из кармана его товарища, того, что не вовремя сунул голову в такси.
– Беги, здесь все равно скоро будет полиция! – крикнула Зула.
Чонгор сделал два шага назад, повернулся и прыгнул с пирса. В отличие от такси он произвел всплеск.
За спиной у Зулы послышались шаги, и что-то твердое уперлось ей в шею. Она убрала колено с руки Джонса.
– Спасибо, – сказал тот. Он еще плохо ворочал языком, но уже почти пришел в себя. Дулом пистолета он указал сперва на таксиста, потом туда, где мгновение назад стоял Чонгор, и что-то сказал
Из-под настила донеслось несколько хлопков. Боевик тихо кувыркнулся через край и пропал.
– Белые медведи и нерпы, – откомментировал Джонс.
Правой рукой он ухватил Зулу за волосы (они растрепались и висели как раз на удобной для него высоте) и резким движением бросил ее лицом на доски, а сам закатился сверху, придавив своим весом.
– Между прочим, это не я тебя закрываю, а ты меня. Знаешь, как охотятся белые медведи?
– Из-подо льда?
– Совершенно верно! Приятно иметь дело с образованной девушкой. Твой Чонгор смотрит через щели в досках. Он знал, где мой человек.
Второй боевик, видимо, тоже это сообразил и теперь нервно отступал к краю пирса, где вода была глубже и где ждал баркас.
Полицейские сирены выли совсем близко. Джонс приподнялся на локте, ослабив давление на Зулу, и с любопытством глянул в дальний конец пирса, потом зачем-то на часы. Кровь капала с его виска Зуле на лицо. Она отвернулась и дала струйке стечь на шею. Мизинец пульсировал; ноготь висел на обрывках кутикулы, из-под него хлестала кровь. Пирс вздрогнул.
Через мгновение до них докатился грохот – не особенно громкий, но ощущение было такое, что где-то бабахнуло основательно.
Зула не видела полицейских машин, но понимала, что их две и они где-то совсем близко – метрах, наверное, в двухстах. Одна, затем другая выключили сирену.
С минуту ничего не происходило. Джонс завороженно смотрел в сторону машин. Затем вновь покосился на часы.
Сирены взревели и начали быстро удаляться.
Машины мчались прочь на большой скорости.
– Мир захлестнули волны беззаконья, – с напыщенным британским акцентом произнес Джонс и взглянул на Зулу, словно дивясь, как она оказалась под ним. – Грохот означает, что очень храбрый человек принес себя в жертву. Где-то рядом с конференц-центром. Полицейские едут туда. Как и задумывалось, разумеется. Нам довольно много пришлось сегодня импровизировать. Кстати, сейчас мы с тобой без всяких импровизаций спрыгнем на палубу. Если будешь делать в точности как я говорю, сохранишь себе зубы.
Джереми Ён закрыл дверь на два поворота ключа (Соколов всецело одобрил такую предусмотрительность), снял спортивный костюм, вошел в ванную и включил душ.
Соколов выбрался из-под кровати, скинул всю одежду, затолкал ее в гостиничный мешок для стирки, который еще раньше приметил на вешалке, сунул туда же кэмелбек и скатал все в тугой сверток. Он заранее определил, где нужные вещи, поэтому надел трусы, носки, рубашку и костюм-тройку быстрее, чем Джереми Ён успел намылить голову. Положил галстук в карман, сунул ноги в туфли – они оказались чуть тесноваты, но терпимо, – затем выскользнул в коридор, плотно притворил за собой дверь и зашагал к лифту.
Выйдя на втором этаже, он зашел в туалет, закрылся в кабинке, сел на унитаз, повязал галстук и зашнуровал туфли. Извлек из кэмелбека блокнот с адресом русскоговорящей шпионки. Вышел из кабинки, глянул в зеркало, поправил галстук. Спустился в вестибюль и с беспомощной улыбкой подошел стойке регистрации.
– Простите,
Администратор, ослепительная красавица лет тридцати, обратилась к нему на нескольких европейских языках. В итоге решили все-таки говорить по-английски.
– Одна милая китайская дама очень помогать моей фирме. Я приехать на Украину и отправлять ей подарок. Вы понимать?
Администраторша поняла.
– Должен быть приятный сюрприз. Неожиданный.
Администраторша кивнула.
– Вот адрес. Я писать очень старательно. Не умею по-китайски. Думаю, примерно так.
Администраторша вгляделась в кривые иероглифы, легко разбирая одни, задумываясь над другими. Раз или два она даже наморщила безупречный лобик, но в конце концов кивнула и заулыбалась.
– Это на острове Гуланъюй, – сказала она.
– Да-да, красивый остров там. – Соколов махнул рукой в сторону набережной. – Есть проблема. Я приехать на Украину и не могу писать китайский адрес в документы для «Федэкс». Надо по-английски. Мой вопрос: вы можете написать мне адрес английскими буквами?
– Конечно! – воскликнула администраторша, радуясь, что поможет отправить приятный сюрприз милой китайской даме. – Сейчас напишу.
В следующие минуты Соколов с умеренным волнением наблюдал, как она выводит адрес в гостиничном блокноте, прерываясь, чтобы ответить на вопросы других постояльцев. Он рассчитывал, что Джереми Ён заметит пропажу одного из своих костюмов (их у него было три) не раньше чем через несколько часов, а когда заметит, постесняется сообщить о таком нелепом происшествии. Однако нельзя полностью исключить вероятности, что мистер Ён супербдителен и обращается в полицию по малейшему поводу, а коли так, надо поскорее рвать отсюда когти.
Администраторша с очередной улыбкой протянула ему листок. Соколов рассыпался в благодарностях, вышел из отеля, взял такси и доехал до другой гостиницы примерно в полумиле от первой. Там он сел за бесплатный компьютер в вестибюле и ввел адрес шпионки, чтобы рассмотреть его на карте Гугл.
На экране появилась путаница кривых улочек. Соколов уменьшал изображение, пока не увидел весь остров. Судя по масштабу, Гуланъюй был невелик, не более двух километров в поперечнике. Соколов постарался понять его общую схему, основные направления: как выйти к парому, если заблудишься. Затем переключился на спутник и увидел то, что не явствовало из карты. Во-первых, что карта показывает от силы десять процентов дорог, а на самом деле их куда больше. Впрочем, может, это не дороги вовсе, а прогулочные аллейки и проложенные между домами тропы. Во-вторых, что у всех домов крыши приятных охристо-землистых тонов, не как в Сямыне с его яркой черепицей и кровельным железом. В-третьих, что на острове очень много зелени. В-четвертых, что, судя по названиям, здесь располагались преимущественно школы, академии, колледжи. Присутствие больших овальных беговых дорожек и тому подобных спортивных сооружений свидетельствовало, что школы – элитные.
Перефразируя Толстого, все богатые районы похожи друг на друга, каждый бедный беден по-своему. Трущобы Лагоса, Белфаста, Порт-о-Пренса и Лос-Анджелеса таили бы в себе совершенно разные опасности. А вот карта Гуланъюй говорила Соколову, что он может пройти по этим улицам так же спокойно, как по зеленым пригородам Лондона или Торонто.
Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, он не стал распечатывать карту, а набросал схему на обороте листка, полученного от администраторши, затем еще поизучал на снимке искомое здание, прикидывая его планировку и подходы-отходы. Рядом обнаружилась гостиница. Ее сайт сообщал, что там есть терраса, где днем подают напитки.