Вирус смерти
Шрифт:
"Лобачевский" провозился с компьютерами дольше, чем мы планировали. Мы немного припозднились в гостях. А из гостей следует уходить вовремя, чтобы не нервировать хозяев, - правило хорошего тона. Дождались, что полиция с подразделениями армии и департамента охраны край Перекрыли дороги и начали прочесывать окрестности.
"Лесные братья" - плохо обученный сброд, который почему-то считается вооруженными силами Латвии, - дело свое знали неважно. Полиция - тоже. Еще несколько лет назад ее костяк составляли русские, которые были нещадно выметены пришедшими к власти "наци". В те времена рижский ОМОН мог самостоятельно взять под контроль всю республику со всеми
Мы рассредоточились на группы по три человека и отходили по заранее намеченным маршрутам. Ночь выдалась безлунная и темная, а темнота - друг диверсантов, уходящих с вражеской территории. Главное, не сбавлять темп. Марш-бросок с полной выкладкой - все это привычно и не, так трудно. Вот только пришлось тащить на себе еле передвигавшего ноги Лукницкого.
Лес в инфракрасных лучах смотрелся фантастически. Темные массы деревьев, скользящие расплывчатые светлые тени - это распуганное нашим приближением мелкое зверье.
Мы обходили хутора и поселки. Самое неприятное - пересекать открытую местность и шоссе. На одной из дорог мы напоролись на бойцов департамента охраны края, выпрыгивающих из машины. Они собирались растянуться в цепочку и взять под контроль участок дороги. Им не повезло. Мы подоспели вовремя. Мы их видели, а они нас нет. Заряд гранатомета в кузов. Несколько автоматных очередей. Все, препятствие устранено. Может, в другой ситуации я бы пожалел погубленные жизни. Но не сейчас. Перед нами враг. Если не мы его, то он нас.
В точке сбора все наши были минута в минуту, никто не опоздал. Инок умудрился сшибить из гранатомета вертолет - на моей памяти это почти никому не удавалось. Мои ребята прошли через два полицейских заслона, как раскаленный нож через масло. Никто не получил во время отхода ни единой царапины.
В лесу начинало светлеть. Скоро заря. Зарокотал вертолетный мотор. Опознавательный код по Рации. Приглашение присесть на полянку. Вскоре на траве замер военный вертолет с замазанными краской опознавательными знаками.
– Вовремя, - отметил я.
Не особенно хотелось бы переться до родной границы пешком. Хотя такой вариант тоже просчитывался. Мы могли раствориться в латвийских городах, для этого были подготовлены документы, даны адреса, где можно отсидеться.
Из вертолета спрыгнул на землю "Эверест".
– Как?
Острогин в последнее время определенно переутомился. Где его былая невозмутимость? Волнуется, как мальчишка.
– Нормально. Нашел вашего зама, - я кивнул в сторону бледного и трясущегося Лукницкого.
Мы загрузились на борт. Лес ушел вниз. Вставало солнце. На объекте, где мы побывали, оно высветит обуглившиеся руины, пожарные машины и оцепление из армейских частей.
Работа сделана. На три балла. По моей вине мы упустили Тролля. И пусть он ушел в иной мир, даже туда я не имел права его отпускать. Но не бывает так, чтобы совсем без проколов. Тут уж я себе сам судья и не позволю никому упрекать меня... Да никто и не будет...
Поставить в деле точку нам не удалось. Она сразу же превратилась в наглую жирную запятую. Вопросов у нас теперь было ненамного меньше, чем в самом начале расследования...
Реакция прибалтов на нашу акцию была довольно странной. Обычно они не скупятся на обвинения в адрес своего дряблого восточного соседа по любому случаю, включая события столетней давности. Хотя доказательств причастности
Для обсуждения результатов акции я, "Эверест" и "Лобачевский" встретились на базе-три. Веня, устроившись в кресле рядом с работающим компьютером, жевал свою воздушную кукурузу. Острогин дымил сигаретой. Я чертил в блокноте фигурки рыцарей. Но разговор был гораздо серьезнее, чем показалось бы со стороны.
Перво-наперво подбили итоги нашей бурной деятельности. Теперь было совершенно ясно, что агентом противника был Севастьянов. К счастью, он ничего конкретного не знал о моей группе, поэтому не смог продать нас, хотя и очень старался. В его задачу входил саботаж исследований и оперативной работы. Успехи в этой области у него определенно были, но случались и неудачи. Затормозить расследование он не мог. Когда группа Симонова взяла "носителя" и выбила из него нечто значительное, по наводке Севастьянова - к несчастью, ему первому доложили о результатах работы с задержанным - база "треста" была уничтожена. На что наткнулся Симонов? Теперь уже не узнаешь.
Когда Токмачевский сильно продвинулся в исследованиях вирусов, был уничтожен и он. Притом вмесге с вычислительным центром и всем персоналом. Севастьянов отключил охранную систему центра, что дало возможность боевикам провести операцию. Последняя акция вышла предателю боком. Он фактически расшифровался. По каким-то причинам хозяин решил не брать к себе славно потрудившегося на него агента. За здорово живешь такими союзниками не разбрасываются.
Лукницкий чудом спасся. Он был уверен, что Фауст Ушел на дно, а не был убит в девяностом году, и теперь вместе с группой "Тень" ведет свою игру и хороводит в этой кутерьме с психокодированием. Он понимал, что стоит на грани. В "тресте" его считают предателем, который сдал базу. За ним охотятся Фауст и кровожадные бойцы из "Тени". Остается самому провести расследование, собрать доказательства своей правоты. Он работал с Фаустом, знал о нем много. И пошел по его связям. Наведался к Кармен, получил от ворот поворот, решил ее похитить, нарвался на неприятности и бежал из Рима. Потом отправился в Латвию, где продолжал отрабатывать связи Фауста. Там и попался на глаза агентам Тролля. Был пленен. И отвезен на базу для допроса с пристрастием.
За время пребывания в гостях у врага он сумел понять, что Тролль и Фауст разные люди. И что группа "Тень" никакого отношения к ним не имеет. Лукницкий некоторое время держался достойно, в результате его начали обрабатывать психотропными средствами. Тролль как раз приступил к этому делу, которое мы не дали довести до конца.
– Как с расшифровкой информации из компьютеров противника?
– спросил Остроган.
– Очень тяжелая работа, - сказал Веня.
– Там месяцев на восемь. Кое-что мы считали, но основная масса данных зашифрована. И вообще непонятно к чему относится.