Вирус «В»-13. Тайна белого пятна

Михеев Михаил Петрович

— Что с вами? — Зина помогла ему повернуться на спину. — Вы хотели встать?

— Ф-фу! — с трудом выдохнул Липатов, бессильно опускаясь на подушку. — Хотел встать… не смог.

— Ну зачем же так. Для чего вы себя мучаете? Если вам что-нибудь нужно, позовите меня, я буду все время здесь, рядом. Вам совсем не нужно вставать.

— Вы так думаете? — сердито буркнул он.

— Ну, конечно. Что вам нужно, скажите мне, я все сделаю.

— Хм… Тогда принесите, пожалуйста, мою одежду.

Зина

собрала высохшее белье.

— Давайте я помогу вам одеться.

— Я сам, — упрямо возразил Липатов.

— Но вам трудно самому.

— Ничего, я попробую.

— Вы уже пробовали встать.

— Еще раз попробую.

— Почему вы не хотите, чтобы я вам помогла?

— Да потому, что мне нужно не только одеться… мне, может, понадобится выйти отсюда.

— Это зачем?… — удивилась Зина.

— Ну, зачем, зачем… — с досадой бросил Липатов.

Зина тут же смущенно прикусила губу. Быстро выскочила в кладовую, вернулась с берестяным ведерком и поставила его под лежанку.

— Вот! — заявила она покраснев, но упрямо выдерживая негодующий взгляд Липатова. — Послушайте, почему вы считаете, что должны меня стесняться больше, чем я вас. Вы больны, вам нужна помощь, и все-таки вы придерживаетесь тех дурацких предрассудков, в которых любите упрекать нас, женщин.

— Но я мужчина… — начал было Липатов. Зина перебила его: — Для меня вы прежде всего человек, нуждающийся в помощи.

— Ну, а вы для меня все же не медсестра. И знаете, давайте закончим этот спор, — заключил резко Липатов. — Я не буду одеваться, я буду лежать так. Пожалуйста, положите белье мне на постель.

С обиженным видом Зина выполнила его просьбу.

— Не сердитесь на меня, — сказал Липатов уже мягче. — Пусть с моей стороны это предрассудок, условность и так далее. Но согласитесь, человек отличается от животного, кроме всего прочего, главным образом наличием вот этих самых предрассудков и условностей, — он слегка прикоснулся к ее руке и улыбнулся.

Сдержанная улыбка осветила его лицо, на какое-то мгновение оно потеряло сбое холодное выражение.

— Вы знаете, я, пожалуй, немножко бы поел.

Липатов нашел верное заключение неприятного разговора. Зина тут же захлопотала у стола, принесла чашку гусиного бульона. Липатов послушно дал накормить себя с ложки. Потом устало закрыл глаза.

— Благодарю, очень хороший суп.

— Без соли, — добавила Зина.

— Да, соли можно было бы прибавить, — согласился Липатов.

— Нету соли, — вздохнула Зина. — Вот если бы удалось найти ваш парашют.

— Парашют? — Липатов открыл глаза. — Зачем вам парашют?

— Вы же сказали, что там все ваше снаряжение. Значит, и соль есть.

— Ах да… соль, конечно… Что ж, попробуйте его поискать. Только, если найдете, поосторожнее с ним. Там приборы.

Не распаковывайте без меня, а несите сразу сюда. Хорошо?

Диана на охоте

Пока Липатов спал и ее помощь была не нужна, Зина решила отправиться на поиски парашюта.

Если говорить откровенно, она меньше всего заботилась о приборах. Она думала о простой соли, которая там должна быть. Соль! — ее так не хватало Зине, а особенно сейчас. Если она сама кое-как сумела привыкнуть к пресным кушаньям, то больному они вряд ли нравились.

Она видела парашюты на авиационных праздниках и представляла себе их размеры. Такое огромное полотнище, повисшее на деревьях, не может остаться незамеченным. Обнаружить его легко. И если парашют спустился в провал, она разыщет его без труда.

Зина прошла весь лес вдоль, потом несколько раз поперек. И ничего не обнаружила.

Парашют могло унести ветром в тайгу, он мог упасть в озеро и затонуть. Так или иначе — для Зины он был потерян. Больше всего сокрушаясь о пропавшей соли, она вернулась в полном смысле «несолоно хлебавши».

Открытую дверь избушки заметила еще издалека.

Вспомнила, что прикрыла ее перед уходом. Подозревая неладное, кинулась через, полянку бегом.

Липатов, одетый в шубу, лежал на пороге и даже не пошевелился, когда Зина потрясла его за плечо. Каким-то образом он все же сумел одеться, накинул шубу и выбрался из избушки. Но вернуться не хватило сил.

В правой руке был зажат индикатор. Даже потеряв сознание, Липатов не выпустил его.

Сердясь, тревожась за своего беспокойного больного, Зина с трудом дотащила его до постели. От боли, которую она причинила, он застонал и очнулся.

— Как вам не стыдно, — не удержалась от упрека Зина. — Ну почему вы такой упрямый и совсем не слушаетесь меня.

Липатов перевел дух.

— Извините меня… — сказал он шепотом сквозь зубы, — мне хотелось проверить, сильно ли я повредился. Мне нельзя долго лежать, поймите… Оказывается, вставать и потихоньку двигаться я уже могу. Я добрался бы сам до постели, да запнулся за порог и упал…

— Невозможный вы человек. Да положите ваш индикатор на стол. Вы, кажется, готовы с ним спать.

Липатов послушно отдал индикатор.

— Нашли парашют? — спросил он.

— Нет, не нашла. А вы уверены, что его сбросили?

— Должны были сбросить… Может быть, он упал в озеро и утонул.

— Может быть, — согласилась Зина. — Надеюсь, вы сейчас будете отдыхать после пробного путешествия, и я успею приготовить обед.

Липатов согласно кивнул головой.

Зина поправила ему подушку.

— Какая жалость, что парашют потерялся, — вздохнула она.

Липатов промолчал.