Вирус зла

Твиров Илья Вячеславович

– Александр Игоревич, скажите Людвигу, коль уж если Вы сейчас вхожи к нему в окружение, что я готов дать показания по делу.

Полковник растерялся от такой прыти Гагарина.

– Что... вот прям так сейчас?

– Да, сейчас. Времени у нас в обрез.

– Тогда понятно, - буркнул Нефедов и вышел из палаты.

Уже вдогонку Гагарин послал ему слоган-мысль:

– Не стоит упрекать себя, товарищ полковник, в случившемся со мной. Никто не виноват. Ни в моих, ни в ваших силах исправить произошедшее, да и не уверен

я, что это нужно.

– Ты останешься у нас?

– Останусь, потому что скоро нам придется биться на передовой с противником, страшней и непонятней которого человеческая цивилизация еще не знала.

– У нас есть шанс?

– Победить? Вряд ли. Да и, кажется мне, что это вовсе не обязательно. А вот выжить...Мы обязаны хотя бы попытаться, но для этого нужно прыгнуть выше собственных сил.

– Надеюсь, мы еще не разучились... прыгать...

Людвиг Мейерхольд явился не один, правда, для Виктора это совершенно не стало сюрпризом. Он знал, что так и будет.

– С выздоровлением, Виктор Федорович, - произнес председатель ВКС, пожимая крепкую руку спецназовца.
– Вы будете представлены к награде и званию Героя Федерации в ближайшее время.

– Благодарю, - скромно ответил Гагарин, сканируя пси-сферы вошедших и отмечая их внутреннее напряжение. Несмотря на то, что все члены тревожного совета были закрыты пси-защитниками, а паранормы, вдобавок, поставили еще и свои блоки, их защита не была абсолютной, и Виктор знал, как ее можно было преодолеть по-тихому.

– Что ж, я понимаю, что Вам пришлось нелегко, и Вы всего два часа тому назад находились в... ээ... плачевном состоянии, но нам...

– Не утруждайте себя подбором слов, господин председатель, я знаю, что вам нужна информация от первого лица, и готов ее предоставить прямо сейчас и прямо здесь.

Людвиг оглядел собравшихся ироничным взглядом.

– Узнаю стальную хватку спецназа,- буркнул Баренц.

– Первый вопрос, кто же все это затеял? Ответ - не знаю. То, что в трагедии виноват именно инком "Атланта", у меня не вызывает сомнений, но причина не в нем самом, а в том, что его удалось перепрограммировать. Когда я вступил с ним в ментальную связь, у меня сложилось такое впечатление, что сознание корабля было полностью дезорганизовано, а вместо него всеми процессами руководила некая Сущность, чья программа, логика, этика показались мне абсолютно чуждыми. Что это была за Сущность, откуда она явилась и с какой целью творила это зло, мне не удалось понять, хотя я истово пытался во всем разобраться.

– А как же...

– Экипаж?

Все собравшиеся одновременно кивнули, не сводя с Виктора пристальных взглядов.

– Вот как раз в случае с экипажем я могу понять логику Сущности. Во время контакта людей и инкома через кокон-кресла Сущность смогла взять их тела под свой контроль. Она как бы самокопировалась в их сознание, но при этом все же

расставила приоритеты. Это в свою очередь свидетельствует о том, что в логике Сущности имеется понятие иерархии и, если хотите, вертикали власти.

В палате установилась оглушительная тишина. Нервное напряжение поднялось до заоблачных высот. Людвиг рассчитывал, что Виктор предоставит ему полезную информацию, но что она окажется именно такой, даже не подозревал.

– Одно радует,- нарушил всеобщее молчание де Броль,- это явно не террористы.

– Не они, Вы правы, - кивнул Гагарин в знак согласия, - однако взять под контроль спецлаборатории, важнейшие объекты промышленности, оружейные склады и станции трансгресса все же придется. Если противнику нужен хаос, то он пойдет тропой большого террора.

– Но Вы представляете, сколько сил и средств придется задействовать для такой... профилактики?

– А Вы как хотели? Добиться победы малой кровью не получится. Кроме того, Человечество напрочь забыло, что такое большая война и террор. Гипотетические угрозы инопланетных цивилизаций заставляют напрягаться только управление разведки и службу безопасности, точнее, ее отдел контрразведки. Все же остальные напрочь отвыкли от боевых действий.

– А как быть с обычными гражданами?
– перебил Гагарина Морозов.
– Начнется же паника. Мы не сможем скрыть такую масштабную операцию от глаз мирного населения.

– Вам уже сказал полковник Нефедов, как это можно сделать. Задействуйте Александра, организуйте пару тройку баз с группами быстрого реагирования, составленных из профессионалов моего ведомства, подключите базы к системе трансгресса... Вам понятна моя мысль?

Члены совета переглянулись. У многих на лицах читалась печаль и досада. В самом деле, решение было чрезвычайно простое, но как это часто бывало, на сложную, точнее, неординарную проблему, человек пытался найти столь же нестандартное решение и зарывался в такие дебри, из которых уже не мог вылезти.

– Что ж, - подвел общее настроение совета Людвиг, - думаю, это реально устроить. Поправляйтесь господин Гагарин, Вы скоро понадобитесь... Человечеству.

Поправляться не пришлось. Виктор прекрасно себя чувствовал и спустя час смог убедить врачей в том, что в их надзоре и лечении больше не нуждается.

– Куда ты теперь?
– окликнул его Нефедов на стоянке левапов, недалеко от медцентра.

– Пойду, навещу родных, а то разволновались поди уже. Кроме того, надо кое-что сделать.

– Что же именно?

– Вернуть кое-кого к жизни, - отшутился Виктор, и сел в подлетевший к нему левап-такси.

У себя в поселке он был уже через семь минут. Решил заглянуть сначала к родителям, почувствовав в доме, к своему удивлению, еще и отца. Виктор полагал, что Федор Матвеевич опять улетел куда-нибудь в дали дальние, и вернется не скоро.

– Сынок!
– воскликнула Светлана Юрьевна, бросаясь на шею сыну.
– Я так переживала за тебя. Почему ты не звонил, не писал? Нам сказали, что ты в каком-то госпитале, проходишь лечение?