Вис и Рамин
Шрифт:
Что не помочь мне добрыми словами.
Смертелен так любви моей недуг,
Что не спасет меня ни брат, ни друг.
Что было - было. Вот судьбы приказ.
Что пользы мне от слов твоих сейчас?
Пусть буду заперта я на замок,
Но вор уже похитил все, что мог!
Рамин меня сковал своею страстью,
Мне из оков не вырваться, к несчастью!
И если ты мне скажешь: "Выбирай,
Что дать тебе, - Рамина или рай", -
Рамина
Рай для меня - в возлюбленном Рамине!"
Решил Виру, что надо перестать
Пред нею бисер без толку метать.
Сестру покинул, чувствуя тревогу,
Дела обоих поручая богу.
Лишь солнце покатилось в нужный срок,
Как будто мяч рукой толкнул игрок,
Шах самых знатных кликнул поутру,
Чтоб на ристалище начать игру.
На левой стороне был царь царей,
Он двадцать возглавлял богатырей,
И у Виру на правой стороне
Отважных - двадцать, каждый - на коне.
На стороне царя - Рафед, Рамин,
На стороне Виру - Аргуш, Шарвин.
Средь игроков немало ты найдешь
Сановников, воителей, вельмож.
Взметнулся мяч, - игра кипела бурно,
Его подбрасывали до Сатурна!
В тот день за превосходную игру
Хвалили все Рамина и Виру.
Они средь игроков искусных, славных
В игре с мячом себе не знали равных.
С дворцовой крыши, засверкав зарей,
Вис любовалась ловкою игрой, -
Рамина, брата видела успех:
Они понравились ей больше всех.
И на душе ей стало тяжело,
Лик побледнел, нахмурилось чело.
Как в лихорадке задрожала Вис, -
Так на ветру трепещет кипарис.
Как бисер, на глазах блеснули слезы,
Ланит прелестных увлажнились розы.
Сказала ей кормилица умильно:
"Ужели ты пред сатаной бессильна?
Зачем с душой своей ведешь борьбу?
Зачем ты жалуешься на судьбу?
Иль ты не дочь Шахру, дитя Карана?
Твой муж - Мубад, Виру - твоя охрана!
Иль ты - не наша Вис, мечта великих?
Иль ты не солнце средь месяцеликих?
Иль ты не стала госпожой Ирана?
Хозяйкой, славой и душой Турана?
Вступаешь, как владелица, в Иран,
Твоим подножьем стелется Туран!
Тебя ревнует солнце, а луна
К тебе, красивой, зависти полна.
Твоей самодержавной красотой
Пленен Рамин, красавец молодой.
Пройдет любая боль твоя, кручина,
Как только ты посмотришь на Рамина!
Ему земля желает покориться,
А ты - луна, ты для небес царица.
Зачем же плачешь, бога упрекая,
Что дал тебе, живой, - блаженство рая?
Не смей
Что до беды доводит этот ропот.
Чего ж еще желаешь ты от бога?
И так ты получила слишком много:
Богатство, прелесть, молодость и власть,
И юноши пленительного страсть!
Чего ж еще ты хочешь, с сердцем споря?
Желать сверх меры - значит жаждать горя!
Опомнись. Жребий свой благослови
И наслаждайся радостью любви.
Бесчувствием не огорчай Мубада,
Равно и брата обижать не надо.
Обиды - капли влаги - хлынут скопом,
И дождь обид окажется потопом!"
Сказала Вис, душиста, как весна,
Светла, как солнце, как платан, стройна:
"К чему твоя пустая болтовня?
Кто ж добывает воду из огня?
Давно известно знатокам войны:
Легко на бой смотреть со стороны!
Давно известно слово золотое:
"Нам горе не дано понять чужое."
Я - пешая, ты - скачешь на коне.
Так можешь ли понять, как трудно мне?
Смертельно я больна, а ты здорова, -
Здоровый может ли понять больного?
Мой муж - владыка всех земных держав,
Но у него дурной и злобный нрав.
Такие свойства нам противны в муже,
Но горе, если он и стар к тому же!
А если будет мать со мной грозна,
Тот гнев - чужая для меня казна.
А если брат - как месяц в вышине,
То от него какая польза мне?
А если мой Рамин красив и строен,
То он любви, обманщик, недостоин:
Сама ты знаешь, он сладкоязык,
Но верным быть любимой не привык.
Послушаешь его, - уста, как мед,
Распробуешь его, - он горький плод!
Сто обо мне грустят, сто влюблено,
А друга одного мне не дано!
Есть у меня любовник, брат, супруг,
Но я в огне - и никого вокруг!
Мужья у прочих женщин не такие,
И у других - любовники другие.
Что мне такой любовник иль супруг?
От них в душе лишь горе и недуг.
К чему мне таз от вражеских щедрот?
В него мою же кровь мой враг сольет.
Не будь судьба так жестока со мной,
Виру была б я верною женой.
Не зналась бы с Рамином и Мубадом,
С друзьями, что стоят с врагами рядом!
Один со мной - как язва в сердце хрупком,
Другой со мной - как молот с тонким кубком.
У одного язык и сердце - розны,
А у другого то и это - грозны."
МУБАД ВОЗВРАЩАЕТСЯ ИЗ КУХИСТАНА В ХОРАСАН