Вишенка на десерт
Шрифт:
— То тем, то этим, — поспешно отмахивается.
— Нет, дружочек. Так не пойдет. Давай на чистоту, — качаю головой.
– Тебе действительно интересно?
– он даже останавливается. Поворачивается ко мне. Недоверие блестит в огромных детских глазах.
— Невероятно! — ни капли не лгу.
Любопытно. Что поделаешь? Во-первых, сама магия интересна и ее возможности. Во-вторых, опять же, безопасность всех нас.
— Я хочу открыть у нас в имении — естественно не сейчас, позже — лучший в королевстве питомник скаковых лошадей. Вывести свою породу. Сильную, выносливую и быструю…
Морщу лоб.
–
– Но мне кажется, что эти факторы не совсем совместимы.
– Совместимы. Просто надо постараться, — хмурится.
– И немного изменить организм. Я знаю, как это сделать. Но пока ни разу не удалось закрепить результат. Все жеребята рождаются с первоначальными свойствами своих родителей. Но сэр Яков верит, что у меня все получится.
— Сэр Яков? — удивленно поднимаю брови.
??????????????????????????
Услышать имя наставника я не ожидала. Подозревала, что Уилл необычный мальчик. Я бы сказала, вундеркинд или дитя-индиго, как у нас говорят. Но действительно, даже невероятно одаренный десятилетка столь сложный проект осуществить самостоятельно не смог бы. Конечно, там должна быть чья-то твердая взрослая рука.
— Ты только маме не говори, — вдруг вскакивает малыш. — Не говори, что сэр Яков мне помогает. И Гуверт.
— Что-то слишком много у нас с тобой тайн, малыш, — задумчиво произношу. — К этому Якову не мешало бы присмотреться — и сама уже тяну его по улице. Салон виднеется на другой стороне дороги. Яркая вывеска с именем модистки блестит на солнце свежей краской.
Брат сопит. Сердится. На себя, конечно. Проболтался и выдал друга. Разве это дело?
— Не скажу, Уилл. Но и ты молчи о моих способностях. А еще… — набираюсь смелости. — А еще помоги овладеть ими.
Этот юный гений медленно приподнимает голову и недоверчиво моргает.
– Помочь тебе?
— Да. Меня ведь некому учить. А неконтролируемая магия может навредить, сам прекрасно знаешь, — развожу руками.
– Согласен?
– Согласен. Не уверен, что получится, но попробую, - серьезно кивает в ответ.
Да только мне и такого обещания достаточно.
К салону мы уже подходим молча. Обдумываем заключенное соглашение. Каждый свои выгоды и просчеты. А вот в самом салоне лично у меня все вылетает из головы. Разнообразие платьев, фасонов, тканей налетает пестрым вихрем и забивает мое сознание фантазиями. Сколько замечательных нарядов можно было бы сшить на меня, будь у маман немного больше вкуса.
— Добрый день, леди! Чем могу помочь? — подлетает ко мне молоденькая девочка в форменном платье. Точно таком же, как были на помощницах модистки.
— Добрый день, — улыбаюсь. Хотя внутри все дрожит от волнения. Мне все еще необычно подстраиваться под манеру общения этого мира. Однако вечер у Барроузов изрядно прокачал меня в подобных навыках. — Мне нужна мадам Жельбен. Это касается недавнего заказа.
— О, я не знаю... — мрачнеет.
– Она, наверное, занята.
– Я буду очень благодарна, если она все же найдет минутку для меня. Заказ большой, для меня, сестер и мамы. И будет невероятно жаль, если правки, которые должна передать, не примутся во внимание, а вся партия платьев окажется негодящей, — стараюсь показаться как можно более суровой.
— Я спрошу, леди... — растерянно смотрит на меня.
–
На самом деле, я совсем в этом не уверена. Но пытаюсь вести себя так, как и следует леди и быть твердой в словах.
Однако как только девушка поворачивается, чтобы исчезнуть за дверью служебного помещения, как эта самая дверь открывается. И мадам Жельбен собственной персоной шагает в зал.
— О, леди Вивьен! Рада вас видеть, — приветливо улыбается, сразу узнав.
– Но я думала, что окончательная примерка должна быть через несколько дней. Мы не успели...
На лице модистки появляется досада. А у меня в душе наоборот — расцветает радость.
— Да это же, мадам Жельбен, — не удерживаюсь от довольной улыбки.
– Это просто замечательно!
Я прошу принести все мои платья. Внимательно рассматриваю наполовину готовые наряды и мысленно киплю от гнева. Весь этот стиль рококо очевидно не для фигуры Вивьен. Кружево, банты, воланы превращают ее из симпатичной пампушечки в диванную подушку в аляпистой наволочке.
Из всего этого разнообразия отбираю только одно платье темно синего цвета. Его украшает снежно белое кружево на манжетах и воротнике и небольшие черные ониксовые бусинки на корсаже.
— Дорожное, — подходит ко мне мадам Жельбен. — Последняя коллекция. Будете примерять? Здесь нужно на корсаже еще воланы пришить и на юбке дополнительный слой из зеленого бархата.
— Потом, — откладываю в сторону. — И никакого зеленого бархата. Синий, возможно, на оттенок темнее. Есть такой?
Мадам кивает. А я продолжаю с немного виноватой улыбкой:
— Остальное нужно заменить. Вы самая лучшая в мире мастерица и сами платья замечательные, — стараюсь не обидеть модистку. Но, - развожу руками, - они все рассчитаны на несколько иной тип фигуры.
Мадам Жельбен задумывается, окидывает меня оценочным взглядом. Ярко-красные губы сжимаются от напряжения.
– Леди Вивьен… - наконец медленно произносит.
– Я понимаю ваши чувства и, честно говоря, согласна с вашими словами. Но что же делать, если так диктует мода? Хотя... — постукивает тонким пальцем по губам.
– У меня есть идея. Однако не знаю, отважитесь ли вы на такое.
— На что? — склоняю голову набок.
Мадам Жельбен колеблется. Бросаю искоса взгляд на Уилла. Мальчик сидит в кресле у низенького журнального столика, пьет ароматное какао и заедает сахарным печеньем. В общем, не скучает, и я немного успокаиваюсь. Все же ребенку в магазине с женскими штучками явно не весело. Но вкусности, видимо, полностью примиряют юного гения с этим неудобством. И я снова смотрю на модистку.
— Ну же! Мадам Жельбен... Если не покажете, мы так и не узнаем.
— Это совсем новый фасон платьев, леди. Он только-только начал входить в моду в моем родном Жетеле. И сестра прислала несколько моделей на пробу. Однако - снова начинает колебаться.
– В нашем Сен-Ажене эти наряды могут показаться слишком откровенными и дерзкими.
После этих слов и сама начинаю сомневаться. Столица соседней Маллалии — Жетель считается законодательницей мод. Однако познакомившись с глубокими вырезами на платьях сен-аженовских леди трудно представить что-то более откровенное. Становится по-настоящему страшно. Неужели жетельские мадам носят декольте до пупка.