Виски со сливками
Шрифт:
— Эй, бля… — начал один из парней.
— Так, мальчики, — обратилась я к ним суровым тоном, — развлечение закончилось. Гонки преследования тоже. За воротами начинаются частные владения.
Посторонним вход воспрещён. Мой дом — моя крепость. Слыхали, наверное? Это так, напоминание. На всякий случай. Но вы же умные мальчики и все сами знаете, правда?
— Слышь, бабка… — снова заговорил тот же орёл с очень короткой стрижкой и квадратными плечами, прямо из которых росла голова. Конечно, по анатомии так быть не должно, но мне почему-то довольно
— Какая я тебе бабка, дед! — заметила я, но тут же вспомнила, что ещё не снимала своего маскарадного костюма.
Конечно, за кого ещё мог принять меня поражённый молодой человек, так и косящий взглядом на Лену Отару — обнажённую чернокожую красотку в противогазе, молча стоящую рядом со мной в ожидании дальнейших указаний своей предводительницы? Надо было играть свою роль до конца.
— Нет, чтобы сказать: женщина, — исправила я свой ляп. — Или дама.
Трудно сказать, на кого я в этот момент походила больше всего.
Растрёпанные волосы парика развивались на ветру, как у бабы-яги, в одной руке я держала противогаз, готовая в случае необходимости тут же нацепить его, в другой был «сюрприз», который, может быть, мне ещё придётся использовать. За поясок, поддерживающий старушечью кофточку, в многочисленных карманчиках которой были спрятаны разные интересные вещи для борьбы с врагом, была заткнута трубка, которую я отключила, больше не видя необходимости общаться с Зурабом Георгиевичем по сотовой связи — личный контакт прежде всего, а господин Чкадуа находился совсем неподалёку и уже начал приближаться. Правда, взгляд почти всех окружающих мужчин был направлен на Мулатку, а не на мою скромную особу.
Раздеться, что ли, чтобы и на меня мужики посмотрели? Просто Обидно, черт побери! Фигура-то у меня ничуть не хуже. И, кстати, совсем не поцарапана и не прострелена. К тому же, как когда-то говаривал мой предыдущий, лучше белому мужику чёрную женщину не пробовать: потом будет трудно достигать удовлетворения с белой. У американцев даже поговорка есть на этот счёт: «If you try black, you will never turn back» — раз попробуешь чёрную и назад уже не вернёшься. Мои познания в английском были невелики, но это я хорошо запомнила. Мой предыдущий, по его собственному признанию, чёрных женщин не пробовал, а вот всем кобелям, окружавшим нас с Мулаткой, пожалуй, этого очень хотелось.
— Так, мальчики, — снова заговорила я, — повторяю: спектакль окончен.
Вылупились, словно только что прибыли с необитаемого острова. Разъезжайтесь по своим делам. Я закрываю ворота.
С этими словами я направилась к левой створке и жестом показала Лене, чтобы она шла к правой.
Мальчики оставались в замешательстве. Я только никак не могла вникнуть, почему. Мне не пришлось долго ломать голову: один из добрых молодцев задал мучивший всех вопрос:
— А чего, газовая атака была?
Так, слава Богу, на голых женщин насмотрелись в достатке, Ленин костюм Евы волнует их меньше всего. Сейчас в Питере всякой экзотики
— Все уже давно рассеялось, — успокоила я их. — Можете спокойно дышать окрестным воздухом. Не отравитесь.
Мы с Леной уже практически закрыли ворота, оставалось защёлкнуть засовы изнутри. Вроде бы современный человек Вахтанг Георгиевич, такой домина отгрохал, нет бы современный въезд сделать, чтобы ворота автоматически открывались и закрывались? Я решила сказать Чкадуа об этом при следующей встрече. Напоследок выглянула в щёлку, потом чуть-чуть отодвинула створку ворот, высунула старушечью голову и рявкнула:
— Если сейчас же не уберётесь, устрою вам газовую атаку. — Я показала мальчикам «сюрприз». — Знаете, что это такое? Вот как раз из этой безобидной на вид штучки дымок-то и расползается во все стороны. Хотите на себе поэкспериментировать?
Мальчики не хотели. Бурча под нос «сумасшедшая старуха», «старая ведьма», «чокнутая карга» и другие лестные эпитеты в мой адрес, они расселись по машинам и отбыли туда, откуда приехали. Мы с Леной закрыли двери на все засовы. Я повернулась к приблизившемуся Зурабу Георгиевичу, за спиной которого дружной толпой стояли Людмила, Валентина и неизвестный мне молодой человек.
— Где остальные? — спросила я.
— Слушай, бабка, — начал Зураб. — Ты хоть знаешь, где находишься? Это мой дом…
Он хотел ещё что-то сказать, но я перебила Чкадуа-младшего:
— Зурабчик, дорогой, — сказала я с самой очаровательной улыбкой, на которую только была способна в своём маскарадном костюме, — дом не твой, а Вахташин. А я — его дорогой гость. Вернее, гостья. И меня велено встречать с вашим истинно восточным гостеприимством. Как родную. Так? — Я посмотрела на Людмилу с Валентиной.
Они дружно закивали, а потом, перебивая друг .друга, сообщили, что Вахтанг Георгиевич приказал принимать по высшему классу, исполнять любое желание и оказывать всяческое содействие.
— Бабушка, а вы знаете, где сейчас находится сам Вахтанг? — обратился ко мне Зураб, выслушав отчёт прислуги.
— Знаю, — ответила я.
Мне очень хотелось добавить, что обращения типа «бабушка» и «бабуля» мне порядком надоели. Сколько можно видеть во мне старуху? Вот пущу сейчас «сюрприз» к чёртовой матери, чтобы навсегда запомнили, что я за бабушка!
Правда, я вовремя одумалась: нельзя же винить бедных людей. Просто дядя Саша обеспечил слишком хорошие маскарадные костюмы.
— Слушай, бабушка, — опять открыл рот Зураб, не понимая, что я его сейчас стукну по башке или противогазом, или «сюрпризом», — скажи, где Вахтанг?
По всем телефонам звоню, по всем квартирам езжу — нет Вахтанга. У друзей спрашиваю, у врагов спрашиваю — не знают, где .Вахтанг. Вы, бабушка, первая, кто сказал, что знает. Скажите безутешному брату. Где Вахтанг? Жив?