Виски со сливками
Шрифт:
Дубовицкий? Да на черта я им сдалась. Если уж быть откровенной с самой собой, я понимала, что не стою всех этих затрат. За Вахташей? А он что? Ну имеет он очень неплохой доход со своих заводов — легального и подпольных, ну и что? Да купи ты линию, установи в подвале — и гони палёную вожу. Как говорил Вахташа, за двадцать четыре часа работы линия окупается. И не надо за ним гоняться, да ещё караулить у какой-то речушки? А может, все дело в дяде Саше? Вот дяди Сашиных заморочек я не знала. Что он мог сотворить? Или это латышские спецслужбы решили побеседовать с российским коллегой? Нет, Никитина почти все время не было в посёлке. М-да, кому же это мы так понадобились?
Никитина все знали и приняли как родного. Нам выделили комнату, хозяйка собрала на стол: все тот же обалденный латышский хлеб и несколько разновидностей копчёного мяса. «Домой бы купить», — подумала я. Но где мой дом, я так до сих пор и не знаю. Когда я спросила у дяди Саши про наши дальнейшие планы, он заявил, что завтра в одиннадцать сорок мы вылетаем «Финнэйром» в Хельсинки, где и встретимся с Марисом.
— А виза? — открыла рот я.
— Наташа, это не твои проблемы, — оборвал меня дядя Саша. — И вообще задавала бы ты поменьше вопросов.
Что это Никитин так на меня ополчился? Я задала вроде бы вполне правомерный вопрос. Ведь гражданину России для посещения Финляндии требуется виза, которой в моем паспорте не имелось. Наши с Вахтангом заграничные паспорта Дядя Саша забрал перед тем, как лечь спать, ничего не объясняя.
На следующий день вопрос решился очень быстро. В семь утра мы снова погрузились в дяди Сашину машину и тронулись в путь. От хутора до Риги было минут пятьдесят быстрой езды. Мы с Вахтангом дремали на заднем сиденье, дядя Саша, в противоположность нам, казался свежим и бодрым. «Вколол себе, что ли, какую-нибудь дрянь?» — закралась мне в голову мысль. Но это было не моё дело, тем более Никитин рекомендовал мне задавать поменьше вопросов.
Попетляв в Риге, дядя Саша остановился у какого-то особнячка и скрылся внутри. Мы с Вахтангом продолжали дремать. Никитин появился минут через сорок, снова сед за руль, и мы опять тронулись в путь. Я заснула и проснулась только в аэропорту. Итак, летим в Хельсинки?
Перед посадкой дядя Саша вручил нам с Вахтангом паспорта, в которых стояли финские визы. Очень мило. Везде-то связи у господина Никитана. Я вообще-то предполагала, что получу от него какой-то липовый паспорт — например, гражданки Латвии или той же Финляндии, — но нет, мне была вручена родная краснокожая паспортина все ещё гражданки Союза Советских Социалистических Республик.
Утром на хуторе мне есть не хотелось, по утрам мне вообще хочется только спать, а вот в самолёте я с удовольствием перекусила. Вообще в «Финнэйре» кормят неплохо, я лично была всем довольна, а вот Вахтанг с дядей Сашей выражали недовольство — это теперь некурящая авиакомпания, а им, бедным, было тяжко, хотя и лететь-то всего ничего — пятьдесят пять минут. Представляю, что было бы с ними на дальнем перелёте, правда, тогда, наверное, они выбрали бы другую авиакомпанию. Хорошо, когда есть выбор.
В самолёте разносили газеты. Я поинтересовалась, нет ли чего на русском.
Хоть узнать, что в мире делается. Мне предложили позавчерашние
Моё внимание приковала к себе статья на второй странице, в которой рассказывалось о заказном убийстве одного из торговцев нефтепродуктами.
Известный в городе бизнесмен, меценат, добропорядочный прихожанин, регулярно жертвовавший церкви из своих доходов, любящий муж и отец получил пулю, выходя из собственного автомобиля в сопровождении трех человек охраны, окружавшей его плотным кольцом. Стреляли из винтовки с оптическим прицелом. Киллер был мастером своего дела: пуля вошла жертве прямо в левый глаз. Охранники слышали только какой-то лёгкий шлёпок — и вдруг их хозяин начал падать, по его лицу разлилась кровь. Пока они его подхватывали, пока ребята из второй машины сопровождения приходили в себя, стало уже поздно. Они сразу не смогли определить направление, откуда стреляли, а когда определили — киллера давно и след простыл. Станет он их дожидаться!
В статье приводились высказывания представителей власти, правоохранительных органов, коллег по работе, убитых горем родственников. На похоронах присутствовал весь бомонд, была обеспечена надлежащая охрана, поминки прошли в одном из самых фешенебельных ресторанов города.
В конце статьи было замечено, что в последнее время убитый усилил охрану: словно чувствовал угрозу или получил предупреждение. Однако это ему не помогло. Автор статьи, некий Пётр Иванов, утверждал, что работал киллер, известный в городе своим «почерком». Именно таким образом уже уложили не одного «авторитета». Только имя киллера пока остаётся загадкой.
Убитый был известен под кличкой Водолей.
Глава 27
Наконец мы приземлились в аэропорту Хельсинки, получили свой багаж и вышли на улицу.
— Такси берём? — спросил Вахтанг, извлекая пачку финских марок.
Ну каких только денег нет в карманах дорогого Вахтанга Георгиевича!
По-моему, он даже не заметил пропажу стодолларовой купюры — той, что у него вытянула Инга. Что такое сто баксов для дорогого господина Чкадуа? Копейки.
— Поедем на автобусе, — заявил Никитин.
— Слушай, дорогой, — открыл рот Вахтанг Георгиевич, — какой автобус? Я в жизни на автобусах не ездил. Неужели ты думаешь, что на старости лет…
— Вы не на старости, а во цвете, — вставила я.
— Спасибо, Наташа, — ответил Вахтанг и снова повернулся к дяде Саше:
— Слушай, дорогой, ну не надо на автобусе, а? Какой автобус? Машину возьмём, поедем, куда скажешь… Как белые люди.
Но дядя Саша был твёрд в своём решении. Более того, мы сели даже не в «финнэйровский», регулярно курсирующий между аэропортом и центром города, а в обычный рейсовый. Правда, поездка в нем не очень напоминала езду в общественном транспорте Петербурга: кроме нас в него сели только двое, да и потом он так и не заполнился, свободные места оставались, их было даже больше, чем занятых.
Этот автобус был гораздо комфортабельнее, чем жёлтенькие «Икарусы», вот уже столько лет трясущиеся по ухабинам моего родного города.
— Запомните на всякий случай, — инструктировал дядя Саша. — Шестьсот пятнадцатый. Останавливается на площади у железнодорожного вокзала. Если стоите лицом к вокзалу, то справа, а «финнэйровский» — слева.
— Зачем нам это запоминать, дорогой? — угрюмо спросил Вахтанг Георгиевич, вынужденный «на старости лет» осваивать езду общественным транспортом, пусть и финским. — Ты думаешь, дорогой, что я на автобусы перейду?